УДК 821.161.3

Т.В. БОЖКО

ЭТОС, ПАФОС И ЛОГОС РИТОРИЧЕСКОГО ТЕКСТА

В статье на материале латиноязычного панегирика «PanegyrisinlaudemPolonorum» рассматривается функционирование и взаимодействие центральных категорий риторики с историческим контекстом и этическими нормами эпохи.

Как любая наука, риторика имеет свои основные категории. Центральными категориями риторики являются этос, пафос и логос. В теории риторики этосом принято называть те условия речи, которые  предложены автору речи, это как бы нравственные начала речи, нравственная характеристика самого автора. Нравственные начала касаются темы речи и связаны со временем, местом осуществления речи, определяя часть содержания речи [1, с. 36]. Риторический этос основан на фундаментальном принципе риторики: слово является поступком, осознанным действием, цель которого изменить мысли или деятельность других людей.

«Панегирик в похвалу поляков» был написан Домиником Ронкалием, секретарем Польши и Швеции, по случаю визита польского посольства в Рим в 1633г. В состав свиты посольства помимо автора панегирика входили также видные государственные деятели  Речи Посполитой Адам Козановский и Георгий Оссолинский. Панегирик был произнесен Адамом Козановским  перед римским папой Урбаном VIII и кардиналами Космо и Франциска Барберина. Основной целью посольства было получить одобрение религиозной политики, которую проводил король Польши Владислав IV. 

Соответственно перед автором  была поставлена задача, обусловленная временем, целью и местом, снискать расположение понтифика по отношению к польскому государству, для осуществления  которой как нельзя лучше подошел жанр панегирика. Таким образом, «Панегирик в похвалу поляков» – это не только торжественное признание заслуженной похвалы, но и политическая речь, характерной чертой которой является  патриотическая тематика. Автор в таком случае получает возможность влиять на формирование общественного мнения в важных для страны вопросах. Он выступает в образе пропагандиста, который защищает все, что может принести благо его стране, выражает единодушное мнение своего народа по поводу политического, социального, культурного устройства государства. Также автор является носителем эстетического кода. Этика автора – это совокупность нравственных норм, ценностных ориентаций, правил поведения, которые были сформированы под воздействием этических норм общества, к которому принадлежал автор. Таким образом, анализируя этические представления автора, мы анализируем и этические представления, характерные и для всего общества.

В панегирике четко определяется позиция автора по отношению к Польше. Причину, по которой автор решил продемонстрировать величие польского народа, он объяснил следующим образом:

«Debebatur etiam hoc qualecunque, de tota tam praeclarae nationis Nobiltate bene merentis officium, ut ipsius venustatem decorumque, quo caeteris fortasse nationibus praelucet, ac me saltem aureo compede captivum detinet, plaudenti iam Romae proponerem» [2, р. А – 2]. (Также эта какая угодно услуга была обязана совокупной Известности настолько прекрасной весьма достойной нации, которой [известностью] она, возможно, превосходит остальные нации и, во всяком случае, меня плененного золотыми оковами удерживает, что я уже прелесть и красоту ее самой [известности] предъявляю рукоплещущему Риму) [зд. и далее перевод текста мой. – Т.Б.].

Автор восхищается и призывает Рим восхищаться известностью своего государства – Речи Посполитой.  Таким образом, на приведенном примере мы можем наблюдать реализацию в рамках панегирика второй значимой категории риторики – пафоса.  Пафосом принято называть эмоции, чувства, воодушевляющие оратора, способность сформировать нужные эмоции у слушателей, связанные с замыслом, целью речи [1, с. 36].

Одним из важных условий функционирования пафоса в риторическом тексте является намерение, замысел автора развить перед слушателем определенную и интересующую его тему. Это условие достигается панегиристом  посредством использования классической схемы изложения материала, который последовательно располагался в пространстве текста. Как было сказано в первой главе, риторов XVII в. в панегирической речи больше всего интересовали: вступление(propositiо), доказательство (confirmatio) и заключение(conclusio).

Так, основную задачу  вступления – «привлечь», заинтересовать слушателей темой – автор разрешает с помощью обращения к Риму как «к владыке народов», что, в свою очередь, обеспечиват благоприятные психологические условия презентации панегирика,  и утверждения, что польское посольство было направлено в знак преклонения Польши перед Римом:

«Hanc igitur Sarmatiam olim, nunc vero recentiori vocabulo Poloniam appellatam, vidistis nuper, quam amplam, quam honorificam, ad hanc Urbem Reginam gentium, in humili sui obsequio, ac sacra Summi Pontificis veneratione triumphans, Legationem expediverit» [2, р. А – 2]. (Итак, недавно вы видели некогда Сарматию, ныне же, по более новому названию именуемую, Польшу, ибо торжествующий победу [король] отправил в этот город [Рим] – владыку народов значительное и почтенное посольство в знак своего смиренного послушания и священного уважения).

Основная часть, или  confirmation, панегирика подчиняется второй основной установке риторического текста – «убедить». Убеждение слушателя (читателя) осуществляется с помощью демонстрации добродетелей всего государства, которые выводятся:

1. Из достоинств короля Владислава IV. Владислав воплощает героизм, мудрость и решительность; собственным примером он поднимает своих подданных на подвиги.
2. Из величия польской армии:

«Videre erat enascentem undique Militem, expansa vexilla, atque integros ad Regem accurentes Nobilium exercitus» [2, р. А – 4]. («Вы должны были видеть отовсюду появляющиеся армии, развивающиеся знамена и неистощимые сбегающиеся отовсюду военные силы Знати к королю»).

1. Из побед, одержанных над врагами знаменитыми полководцами (Любомирским, Конецпольским, Собеским и др.).

«Inter hos videre est Magnum illum Lubomirscium, Russiae Palatinum, Visniciae Comitem, cui olim acclamantis exercitus favore, cum Reibulicae ad Ottomanorum armis tam fortiter appeteretur, vacans in castris est delatum imperium: ut scilicet triumphum mox ageret in terris, quem Dux alter, in castris morbo sublatus agebat in caelo» [2, р. А – 4]. («Среди них должно видеть этого Великого Любомирского, воеводу русского, графа Виснича, которому некогда по одобрению кричащего войска, в то время когда Государство упорно атаковалось вооруженными силами Оттоманов, был предоставлен пост главнокомандующего в военном лагере, чтобы, конечно, в скором времени он обеспечил триумф на землях, который другой Вождь, умерший в военном лагере из-за болезни, обеспечил на небе»).

1. Из «сенаторской рассудительности» представителей магнатских родов (Радзивилы, Сапеги, Пацы и др.):

«Ac si ad Lithuaniam me referam, de Radzivilo, ac Sapieha, Senatus vel Reipublicae luminibus? Quid de Pazio ac Vessolovio, Senatoria prudentia ac eruditione clarissimis?» [2, р. В – 2]. («И если мне перейти к Литве, то что [я могу рассказать] о Радзивиле и Сапеге,  светочах Сената и Государства? Что [я могу рассказать] о Паце и Вессоловском славнейших сенаторской рассудительностью и просвещенностью?»)

При этом в панегирике представлена развёрнутая картина реализации героями своих позитивных качеств и талантов на фоне реальных масштабных политических, военных, государственных событий, которые, с одной стороны, прославляют Речь Посполитую, с другой стороны,  служат достойным обрамлением для позитивного, светлого образа самих героев. Следовательно, «Панегирик» отражает историческую память современников.

В «Panegyris in laudem Polonorum» упоминаются  не только личности, которые служили и приносили пользу польскому государству, но и те, которые представляли для него реальную угрозу. Среди них автор упоминает Густава II, короля Швеции и государственного деятеля Османской империи, Абазу-пашу, которые вели захватнические войны против Речи Посполитой. Упоминание этих личностей призвано еще больше амплифицировать величие и военную мощь государства. Так, раскрывая доблести и добродетели полководца Станислава Конецпольского, автор рассказывает, что:

«<...> cum Gustavum illum, adeo toti Europae terribilem, tot annis ita coёrcvit, ut signa contra ipsum explicare nuspiam ausus fuerit, aut Arcem nonnisi astu tentare <...> cum hisce ipsis diebus Abazam Bassam, Asiatica rebellione famosum, <...> armatum duplici atque immenso Turcarum ac Tartarorum exercitu, <...> ipse solus parvo milite compescuit, incredibili affecit damno, atque ut turpiter a finibus recederet, coёgit» [2, р. А – 4]. («<...> когда того самого Густава и при этом внушающего страх всей Европе, столько лет так сдерживал как никто не посмел бы: выставить отряды против него или захватить крепость только с помощью военной хитрости <...> когда в это же время Абазу-Пашу известного из-за азиатского восстания <...>, вооруженного удвоенным и огромным войском турков и татар, <...> он один [С. Конецпольский] усмирил с помощью маленькой армии, причинил невероятный ущерб и сдержал тем, что постыдно удалил от границ»).

В заключении, основная функция которого – «взволновать» и «склонить» к своему мнению, панегирист кратко повторяет основное содержание панегирика, воспроизводит наиболее сильные аргументы, закрепляет нужное эмоциональное состояние слушателей (читателей)  и их положительный настрой по отношению к теме панегирика.

«Illa demum Sarmatia, quae potentissima Turcarum Tyranni vires sola ita confregit, ut postquam tam insigni suscepta clade, a finibus abscessit inglorius, tamquam lethali vulnere confectus, nec animum resumpresit, nec quippiam faelicius uspiam tentavit. Cadet adhuc tandem eadem invicta dextera, non quidem auspiciis, sed ductu VLADISLAI fortissimi Regis, cui nil antiquis, nil optatius, quam tot perditas Christianorum Provincias, non ad sui obsequium, sed ad libertatem, quae sola Polonorum armis exquiritur, reducere» [2, р. В – 2]. («И, наконец, та Сарматия, которая одна так разбила мужей-тиранов самых могущественных турков, что бесславный [враг], словно смертельно раненный, больше не воспрял духом и нигде и никогда успешно не атаковал и, потерпев значительное поражение, от границ удалился. В конце концов, пал от непобедимой десницы, при этом не из-за предзнаменований, а из-за командования ВЛАДИСЛАВА, смелейшего Короля, для которого нет ничего более достойнее, нет ничего более желаннее, чем, чтобы восстановить столь многочисленные уничтоженные христианские провинции не для подчинения себе, а для свободы, которой единственной добиваются польские армии»).

С одной стороны, пафос ограничивается этосом, то есть может развиваться лишь в тех пределах места, времени, этичности темы, которые предлагаются панегиристу. С другим стороны, ограничением пафоса являются словесные средства, которыми располагает создатель речи для установления контакта со слушателем. В этом случае речь идет о логосе, «словесном выражении» риторического произведения.

Логосом принято называть словесные средства, использованные оратором в данной речи при реализации ее замысла. Логос требует использовать такие понятия, слова, которые были бы доступны слушателю данной речи. Для общения, согласия, убедительности речи требуется такая форма выражения, при которой высказывание может быть понято, обсуждено и оценено. Логос также связан с этосом (этичность аудитории обнаруживается в отношении к слову – слушатель должен свободно, самостоятельно и ответственно принять решение о согласии или несогласии с оратором, а для этого необходим обмен мнениями).

Среди излюбленных приемов словесного оформления автора «PanegyrisinlaudemPolonorum» можно отметить риторический вопрос. Из 54 предложений панегирика 15 предложений оформлено в виде вопросов, возможность дать ответы на которые автор оставляет за слушателем, осуществляя, таким образом, своего рода диалог с аудиторией. Например, вопрос с ответом, «подсказом»:

«Quid de Kazanoviis, quorum dum alter Regia gratia floret in Aula, alter insigni clarus titulo militat in castris, ac Regno victorias, nobilissimae Familiae novos parat triumphos?» [2, р. В – 2]. («Что [я могу рассказать] о Казановских, пока один из которых по милости Королевской процветает при Дворе, другой  славный из-за почетного звания находиться на службе в военном лагере, и победы для Королевства, триумфы для известнейшей фамилии добывает?»).

Также в тексте для передачи восторга, радости автора используются экскламации (восклицания):

«Oh faelicem Rembublicam quae sapientissimo Principi! Oh Principem vere beatum cui optimi parerent!» [2, р. В – 4]. («О счастливое Государство то, которое у самого мудрого Князя! О Князь, конечно, блаженен, ибо ему повинуются самые лучшие!»).

С целью закрепить в сознании слушателей полученную информацию, автор при помощи сослагательного наклонения (coniunctivuspraesentisactivi) глагола оформляет риторические пожелания:

«Perennet igitur ad sui gloriam, ad totius Christianae Reipublicae beneficium gloriosum Regnum. Perennet florentissimae Reiplicae sanctissimum institutum. Perennet Invictissimi Regis immortale Nomen <...>» [2, р. В – 4]. («Да будет вечно славное Королевство на славу себе, во благо всего христианского Государства. Да будет вечно священнейшее устройство самого процветающего Государства. Да будет вечно бессмертное Имя Непобедимого Короля <...>»)

Для придания большей изысканности и выразительности своему языку, панегирист активно использует: сравнения, метафоры, прозопопеи, литоты, метонимии и др.

Таким образом, три основные категории риторики – этос, пафос, логос – находятся в связи друг с другом, они обусловливают друг друга и как бы переходят одна в другую в панегирике.  Вместе с тем реализация этих категорий  в риторическом произведении соответствует этическим, политическим, культурным, религиозным воззрениям общества. Правильно будет сказать, что, только соотнося авторскую индивидуальность, выраженную при помощи риторических категорий и средств словесного оформления текста, с контекстом общественных и эстетических тенденций эпохи, можно с наибольшей вероятностью определить и моральное суждение автора, а соответственно и общества.

The article is titled «Ethos, pathos and logos of rhetorical text». The author of the article draws attention to the fact, that three main categories of the rhetorical text cause each other. The realization of these categories in «Panegyris in laudem Polonorum» corresponds to ethical, political, cultural, religious views of society.

Список литературы

1. Автухович, Т.Е. Античная риторика: учеб. пособие / Т.Е. Автухович. – Гродно: ГрГУ, 2003. – 144 с.
2. Dominicus Roncalius. Panegyris in laudem Polonorum. Illustrissimo Domino Adamo Kazanovio Supremo  Regni Poloniae Dapifero, Praefecto Borissoviesis et cetera dicata. <...> Cracoviae, 1633.

Научный руководитель − Т.Е. Автухович, доктор филологических наук, профессор, заведующий кафедрой русской и зарубежной литературы.