2.14. Аффектогенные и кризисные ситуации

 

Эмоции не подчиняют себе деятельность, а являются ее результатом и «механизмом». Особенность ...в том, что они отражают отношения между мотивами и возможностью адек­ватной им деятельности субъекта

А.Н. Леонтьев

 

Применительно к криминалистике физиологический аффект — криминализированная форма переживания внешних и внутренних условий жизнедеятельности.

Физиологический аффект — это реакция на жиз­ненную необходимость, парализованную отсутствием готового решения, неспособностью и невозможностью найти выход из ситуации.

Аффектогенная ситуация ставит человека перед не­обходимостью действовать на фоне крушения мотивов, стремлений, ценностей. Это особое состояние, очень сложное по структуре, динамике, наличию компонентов и эмоциональной оценке самого аффектирующего субъекта и оценивающего этот процесс следователя.

Явление физиологического аффекта и получило оценку в теории эмоций Джемса—Ланге в 80-х годах прошлого столетия. Аффект вошел в учебники психо­логии с примером У. Джемса: «Вижу медведя — пугаюсь — бегу...», где моторная разрядка наступает сразу, вслед за аффективным стимулом. Впоследствии аффект под названием «сильного душевного волнения» вошел в отечественное уголовное законодательство практичес­ки в том же виде — по У.Джемсу—Ланге.

С тех пор примитивный подход к аффекту с «мед­вежьим» примером применяется при оценке преступлений, совершаемых на территории СНГ.

Однако понимание аффекта по Джемсу подвергли резкой критике крупнейшие психологи прошлого и текущего века: У. Кеннон, Ч. Шеррингтон, Э. Клапаред, Ака­демик А.Р. Лурии, профессор В.К. Вилюнас (МГУ), Ю.Б. Гиппенрейтер (МГУ), Г.М. Андреева (МГУ), а также дру­гие отечественные специалисты, отмечавшие упрощен­ный и примитивный подход к сложному явлению У. Джемса, не имеющий отношения к потребностям и мотивациям, лишавший явления аффекта эмоций и адап­тивного смысла.

Таким образом, возникло явление юридического парадокса: в уголовном законодательстве бывшего СССР мирно приживалась теория Джемса-Ланге, от ко­торой психологи отказались, критически рационализировали около века назад.

В настоящее время в психологической науке и тео­рии психологической экспертизы сложилось устойчи­вое общепринятое мнение-концепция, что физиологи­ческий аффект является реакцией нормальных людей в сложных экстремальных условиях, где каждый отдель­ный человек индивидуален. Он может на каком-то эта­пе развития или накопления аффективных потенциалов совладать со своими моторными реакциями, но при ин­тенсивном росте аффективных стимулов этот же че­ловек может ответить аффективной разрядкой на аф­фективный стимул (как, например, на появление убийцы-брата).

Этой позиции придерживаются создатели теории психологической судебной экспертизы М.М. Коченов и О.Д. Ситковская. Последняя в фундаментальной работе по экспертизе аффекта писала: «Справедливой пред­ставляется точка зрения, когда значение имеет разрыв во времени не только между неправомерными действи­ями потерпевшего и ответными действиями виновного, но и моментом сильного душевного волнения и совер­шением преступных действий»¹.

Физиологический аффект может возникать как при первичном или однократном появлении аффектогенной ситуации, так и в результате постепенного накопления аффективных переживаний. В последнем случае осо­бенно ярко выражена последовательно увеличивающа­яся тенденция к разрядке.

Аффект не вызывает помрачения сознания. Поэто­му человек, как правило, помнит о действиях, совершенных им в этом состоянии. Однако встречаются слу­чаи, когда отдельные действия или их элементы выпадают из памяти. В состоянии аффекта люди часто совершают поступки, не только не соответствующие требованиям ситуации и их собственным интересам, но и прямо противоположные тем, которые были бы умес­тны в данных условиях.

Аффектогенной может быть названа ситуация, ха­рактеризующаяся тем, что в ней человек должен обязательно действовать и испытывает в этом почти непрео­долимую потребность, но подходящих способов действия не находит. Это противоречие и вызывает аф­фект. Если человек ясно видит возможности адекват­ного поведения, аффект не наступает.

Аффектогенные ситуации — это такие ситуации, которые содержат в себе закономерные предрасположенности к проявлению аффекта у неопределенного круга лиц. Аффект вызывается переживаниями, вызванными критическими условиями, психотравмой, не­возможностью найти оптимальный выход из навязанной извне ситуации.

Аффектогенные ситуации характеризуются:

— сужением сознания;

— автоматизмом действий, которые носят стерео­типный характер;

— отсутствием реальной оценки ситуации;

— отсутствием выбора, отсутствием альтернатив поведения;

— взрывным реагированием, минующим сознание (ударил ножом быстрее, чем успел подумать);

— частичным забыванием совершенного действия, потерей деталей воспринимаемой ситуации;

— постаффективной вялостью, безразличием, иногда потерей сознания.

Внешние выражения переживаемого аффекта могут выглядеть следующим образом: неадекватность реакций, тремор, потеря голоса, потливость, неспособность дви­гаться или, напротив, избыточная активность...

Аффект возникает в определенно сложившейся ситуации и служит для субъекта своеобразной формой разрядки на преступное действие, которое имеет изви­нительные мотивы.

Эти мотивы могут учитываться при квалификации преступления и его расследовании.

 

ПРИМЕР Криминалистическая иллюстрация (с эле­ментами ситуалогического анализа) Разделите эту боль, научите с ней расстать­ся. Помогите мне остаться до конца самим собой. Р. Рождественский   В приграничной зоне неизвестными лицами выст­релами из огнестрельного оружия убит офицер милиции, а труп его увезен. Младший брат погиб­шего - Ю., только что демобилизованный солдат, узнает о смерти брата в 15 часов, а спустя десять часов, проведенных в переживаниях смер­ти брата и поисках убийцы, случайно встречает предполагаемого преступника и убивает его. Рассмотрим ситуацию и прокомментируем ее хронологически с позиций ситуалогического подхода. Ю. узнает об убийстве своего брата. Он страда­ет, очень переживает. Разрушается мир, в котором Ю. жил много лет, нарушаются связи с лю­бимым   человеком.   Возникают   сложные встречные чувства: любовь к брату и ненависть к его убийце, страх за семью брата и чувство личного оскорбления, нанесенного убийством брата, чувство растерянности и неосознанная потребность действовать. Переживание — это активный внутренний процесс, преобразующий жизнедеятельность человека: - субъективное отражение прошлого (в дан­ном случае - смерть брата и обстоятельства, связанные с его жизнью); - субъективное отражение настоящего на фоне психотравмирующих событий (ситуация требует каких-то действий и решений, но Ю. не может определить для себя программу действий); - мышление деформируется, приобретая урод­ливые формы и соответствующие им мысли; - нарушаются физиологические процессы: по­вышается давление, содержание адреналина в крови и т.д. Таким образом, оценка смерти брата у Ю. по­рождает аффектогенную критическую ситуацию. Эта критическая ситуация характеризуется не­возможностью жить дальше как прежде; формировать новые чувства и мысли. Это ситуация разрыва прежней привычной жизни. И эту ситуацию надо преодолеть - пережить, восстановить свой разрушенный мир... И такая попытка была сделана, но родственники пригласили Ю. на место происшествия, пробудили в нём желание двигаться навстречу собы­тиям, которые впоследствии и стали предметом расследования. Ю. с родственниками выезжает на место проис­шествия и видит там толпу зевак, которые с циничным интересом рассматривают следы крови, праздно обсуждают смерть офицера. Ю. слышит слова неизвестного; «Патронов на всех хватит...». Он видит, как люди топчутся по крови его брата. Это потрясает Ю. Фантастический цинизм опро­кидывает представления о добре и зле, последовательно выжигает способности к рациональной оценке происшедшего, крушит конструктивную деятельность Ю. По дороге домой Ю. дважды терял сознание, настолько оно было переполнено процессом переживания происшедшего... Возвращение домой стало продолжением уви­денного. Родственники продолжали рыдать, в доме каждая вещь напоминает об убитом. Это продолжало разрушать его эмоциональную структуру... В сознании и эмоциональной сфере Ю. не оста­ется сколько-нибудь сохранившихся «остатков», на которых можно было бы построить рацио­нальную деятельность. Это страшное состояние можно сравнить с эффектом «выжженной зем­ли», когда сгорает не только построенный в течение всей жизни мир, но и то основание, на котором этот мир зиждется. Это позволяет утверждать, что в этот период практически все действия Ю. носили характер вынужденности и подчиненности отрицательно заряженной ситуа­ции переживания смерти брата, многократно усиленной поведением родственников. Ю. становится вынужденным «заложником» си­туации переживания смерти брата и «заложни­ком» семьи брата. Действия его автоматичны, в значительной степени неосознанны, он испыты­вает ухудшение всей системы жизнедеятельнос­ти, которая полностью искажена ситуацией. Прямой умысел предполагает наличие в деятель­ности субъекта преступления таких сложных форм, как сознание общественной опасности со­вершаемых действий, предвидение (прогнозиро­вание, предвосхищение) перспективных резуль­татов, желание, т.е. проявление волевого отношения к последствиям. Но может ли Ю., имеющий разрушенную и взор­ванную интеллектуальную деятельность, характеризуемую капитуляцией сознания, испытыва­ющий  эскалацию  отрицательных  чувств, дезорганизующих остатки рационального, а также пораженную безнадежностью ситуации волю, рационально сознавать, предвидеть и желать??? Думается, что в таком состоянии - нет. Более того, он не может в полной мере руководить своими действиями, которые в этот период но­сят автоматизированный, неадекватный, непро­думанный характер. Аффективное состояние в этих условиях возни­кает в результате накопления аффективных потенциалов в процессе глубоких переживаний ряда аффективных ситуаций. Аффективная вспышка у Ю. могла возникнуть в любое время i как реакция на внешне неаффективный стимул... Но Ю. в процессе нарастания аффективных сти­мулов был настолько подавлен ситуацией и аф­фективной информацией (изнутри), что активно себя не проявлял, заняв пассивно-оборонитель­ную позицию. Он находился в ней до тех пор, пока не увидел из окна своей машины предпола­гаемого убийцу. Это вызвало автоматическую разрядку накопленного аффективного напряже­ния - стрельбу из автомата. Одной из характеристик аффекта, как бурно протекающего эмоционального состояния, является не только внезапность его возникновения, но и аффективная вспышка, неожиданная для самого субъекта... Решение вопроса о внезапности возникновения сильного душевного волнения в каждом конкрет­ном случае должно опираться на всестороннее изучение всех имеющихся данных по делу. Одно­значно для всех случаев определить конкретный промежуток времени между поводом и ответной реакцией не представляется возможным. Таким образом, аффективное состояние может возникнуть в результате накопления аффектив­ных потенциалов в процессе глубоких пережи­ваний ряда аффектогенных ситуаций. Аффективная вспышка, как разрядка в действии, могла возникнуть в течение вечера в различных ситуациях, например в процессе первичного пре­бывания на месте гибели брата, но Ю. эту аф­фективную реакцию преодолел. По этому поводу О.Д. Ситковская утверждает: «Преодоление аффекта в начальной стадии не говорит о том, что он может быть подавлен на вершине своего развития, когда совершаются аффективные действия. Аффективные действия вы­рываются у человека в виде автоматической раз­рядки возникшего аффективного напряжения при уменьшенном сознательном контроле и волевой регуляции. При аффекте очень сильное эмоцио­нальное напряжение тормозит сознательную ин­теллектуальную деятельность, возникает напря­жение, при котором любой повод может вызвать разрядку в виде импульсивных действий. Основ­ной характеристикой которых является сравни­тельно малая степень их сознательности»2. В ходе следствия происшедшее Ю. вспоминал от­рывочно, с трудом, с потерей значительного объема материала, что очень характерно для про­цессов переживания преаффективного периода. Ю. отмечал, что в деревню, где совершил убий­ство, приехали случайно, заблудившись на ноч­ных дорогах. К машине подошел человек, Ю. за­явил, что он его узнал (по описанию) как убийцу брата и был убежден в этом. Человек нагнулся к окну машины, Ю. выстрелил раньше, чем успел подумать. Пальцы сжали автомат, а указатель­ный палец нажал на спусковой крючок.       В этот момент и произошел аффективный взрыв как реакция Ю. на появление убийцы брата. Сознание в этот момент сузилось до понимания того, что перед ним человек, стрелявший в брата. Действие - нажатие на спусковой крючок автомата - вырвалось из Ю. раньше, чем он смог осознать совершаемое. Выстрелы стали пиком переживания, результа­том накопления аффективных потенциалов. Таким образом, весь процесс переживаний с 15 часов до'1 часа был подготовительной стадией, аккумулирующей и генерирующей в глубину эмоциональной и интеллектуальной сферы Ю. аффективные потенциалы. Они могли вырваться и раньше, но не было критического момента, когда переполненная аффективными пережива­ниями чаша терпения Ю. выплеснулась в виде выстрелов в человека, опознанного им как убий­ца брата. Анализ динамики действий Ю. и его пережива­ний свидетельствует о том, что: - он не может «выйти» из аффектогенной си­туации и становится ее частью, ее «заложником»; - сознание под нагрузкой капитулирует перед ситуацией, его действия нерациональны, авто­матичны, хаотичны, неконструктивны; - у него возникает автоматизированная ауто-агрессия на себя за то, что не может помочь брату, что не успел спасти, предотвратить, не смог узнать обстоятельства смерти и т.д.; - сознание перегружено образом брата, любо­вью к нему, что заслоняло мысли об ином.

 

 

Кризисные ситуации

 

Человек не предназначен для абсолютных, конечных форм жизни. Его существование неотделимо от случайностей и опасностей. Человек заблуждается, допускает ошибки, он, так сказать, изначально «болен» ...

К. Ясперс

 

Криминалистическое исследование динамики пси­хической жизни личности предполагает разные по сво­ей значительности формы существования личности во времени и пространстве, которые находятся в сложной структуре взаимосвязей и взаимозависимостей.

Личность человека является сложнейшим механиз­мом, качество и направленность деятельности которого зависят от «образа мира», сложившегося у человека в процессе жизни.

Вся прежняя жизнь подготавливает человека к каждому последующему дню, минуте или секунде действия, поэтому рассматривать ее следует не как отдель­но взятые ситуации, а как образ внутреннего мира че­ловека, реализованного в действии, случае (например, в выстрелах в потерпевшего).

Кризис в процессе регрессивного развития — это мо­мент, когда человек в целом испытывает внутренний пере­ворот, из которого он выходит изменившимся: он либо вооружается новым решением, либо терпит поражение.

 

Кризисная ситуация — это реальное воплощение определенных противоречий, порождавших «переходные моменты» в жизни социальных субъектов.

 

Кризисные ситуации могут быть нормативными, т.е. связанными с нормой психофизиологического раз­вития личности, динамикой ее социализации, календа­рем социальной жизни групп, общностей и т.д.; и ненормативными, вызывающими дисбаланс социальной системы и коммуникативный шок.

Общение выполняет роль социального стабилиза­тора или социального механизма, обеспечивающего переход социальных субъектов из ситуации кризиса в обыденную или качественно иную, но приемлемую как психологически, так и социологически³.

История жизни не выглядит равномерным чередо­ванием хронологических промежутков; время жизни подвергается качественному структурированию, «под­гоняет» развитие переживаний, доводит их до кульми­нации, в момент которой возникает необходимость при­нять решение.

Содержание напряженных кризисных ситуаций ха­рактеризуется пестротой и разнообразием элементов. Все они грубо разрушают привычный ход жизни, осо­бенно если эти ситуации имеют судебную перспективу, чреватую приговором и наказанием.

При наличии кризисной ситуации волевой импульс не трансформируется в физическое действие. Воля теря­ет динамическую силу к точке воздействия. Субъективно рисуемая драматическая картина заслоняет позитивные картины жизни, субъект ощущает безысходность и впа­дает в депрессивное состояние. Это сопровождается чув­ством бессилия, неспособности к поиску новых путей. Сознание человека, переживающего кризис, «останав­ливается»:

• его активность застывает, замирает, не проду­цируя мыслей;

• бывшее единым сознание личности «рассыпает­ся», превращая созданную жизнью «архитекту­ру» в развалины;

• разрушается самооценка личности;

• осознание собственной ничтожности сопровож­дается самокопанием и самобичеванием, жизнь превращается в просмотр ретроспектив жизни, сопровождаемый негативными оценками;

• сознание капитулирует перед субъективно-не­преодолимыми трудностями;

• мелькающие на экране сознания решения дест-руктурируются и разрушаются цепочкой кризис­ных явлений;

• сознание переполнено, перегружено понимани­ем безвыходности;

• доминируют все отрицательные эмоции, подав­ляя положительные и рациональные процессы;

• личность «плывет» по течению ситуации, не пы­таясь преодолеть себя и внешние факторы;

• человек становится заложником ситуации, вли­яние которой постоянно нарастает, ситуация стесняет значение личности.

Противясь развитию ситуации, человек может по­пытаться удержаться на той вершинной точке, где нуж­но что-то решать, но при этом уклоняться от самого решения. В этом случае решение навязывается ему фактическим поступательным движением жизни.

Всякий кризис имеет свое время. Как и все в жиз­ни, он должен созреть. Он не обязательно проявляется в острой форме, как катастрофа; но для будущего прин­ципиально важен тот кризис, который протекает спо­койно и незаметно.

Переживание кризиса может вызвать мотивацию самоубийства и непредсказуемо по своей сложности.

В определенном смысле человек становится час­тью кризисной ситуации:

— он не может выйти из этой ситуации;

— не может ее разрешить;

— не может найти в ней рациональных путей реше­ний и правильных реакций.

В условиях кризиса сознание капитулирует перед сложившимися требованиями ситуации. Человек ухо­дит в себя и замирает, ждет, надеется на мобилизацию сил или решение этой ситуации кем-то. Но ситуация сама не разрешается...

Со времен Гиппократа считается , что при душев­ных расстройствах одни люди склонны к маниакально­му, активному поведению, а другие — к депрессивному.

Активное поведение реализуется в безудержной ярости, скорости, чрезмерной силе всех проявлений деятельности. Депрессивное поведение характеризует­ся пассивностью, уходом в себя, послушностью к фак­торам внешней среды.

Вместе с тем, в зависимости от внешних условий, процесс переживания может протекать по-разному. В течение отрезка времени человек может быть крайне пассивен, затем под влиянием ситуации он может дать аффективную вспышку и вновь войти в процессы глу­бокой депрессии. Поэтому весь путь переживаемого человеком процесса следует пройти как бы заново, пе­реосмыслить, перечувствовать все пережитые чувства, состояния анализируемой личности.

 

ПРИМЕР Человек. — это «неопределившееся животное»  Ф. Ницше   Две подруги детства занимались частнопредпри­нимательским бизнесом. У замужней Н. дела шли хорошо и она накопила достаточную сум­му, чтобы открыть свой магазин. Другая подру­га - незамужняя В. задумала крупную сделку, одолжила 10 000 долларов. «Гарантом» займа стала замужняя подруга Н. Сделка не состоялась, кредиторы начали пугать расправой. Тогда В. пригласила их на квартиру к подруге, объяснив, что та оставила там деньги на погашение долга. У должницы был ключ от квартиры подруги и она знала, где Н. хранит деньги. Когда должница и кредиторы вошли в квартиру, там находилась десятилетняя дочь хо­зяйки. В. завела девочку на кухню, заклеила ей рот скотчем и связала... Затем она нашла день­ги, забрала золотые изделия, рассчиталась с кредиторами, которые потребовали и большие проценты, после чего предложила им убить дочь Н. Двое кредиторов изнасиловали девочку и за­душили ее... В. пришла домой, совершила самоубийство, не оставив записки о причине. Следователь сопоставил динамику хищения с убийством девочки и с самоубийством. Он очер­тил круг знакомых В., определил ее денежную зависимость, проанализировал контакты с вероятными кредиторами и обнаружил убийц. Убийцы заявили, что В. специально их «подста­вила»: отдав им чужие деньги, она «повесила» на них изнасилование, убийство с отягчающими обстоятельствами и соучастие в хищении ... Вопросы: 1. Была ли ситуация для В. кризисной? 2. Была ли ситуация агрессивной, суицидальной (предрасполагающей к самоубийству)? 3. Как следователь «связал» хищение и убий­ство девочки с самоубийством В.?

 

_______________________________

¹ Ситковская О.Д. Судебно-психологическая экспертиза аффекта. М. ВНИИ проблем укрепления законности и правопорядка, 1983. С. 21.

² Ситковская О.Д. Психологическая экспертиза аффекта. М., 1983г. С. 21-23.

³ Руденский Е.В. Социальная психология. М.: ИНФРА-М. 1997. С. 162.