ПОНЯТИЕ ЭСТЕТИКИ

         В изучении эстетики главную сложность представляют уже сложившиеся у людей поверхностные представления и стереотипы по поводу содержания этой науки. Как правило, эстетика ассоциируется с чем-то средним между стилистикой, созданием имиджа, умением правильно сервировать стол и поведением в приличном обществе. При этом для всех очевидна связь эстетики с красотой и высоким искусством, но все эти представления не способствуют серьёзному и вдумчивому отношению к предмету.

         Эстетика – сравнительно молодая наука. Её создал немецкий философ Александр Готлиб Баумгартен в середине XVIII века. Не ограничиваясь констатацией этого факта, необходимо задаться рядом вопросов, а именно:

·        во-первых, что побудило Баумгартена к созданию новой науки (какие именно условия сделали потребность общества в ещё одной науке очевидной);

·        во-вторых, почему именно середина XVIII века стала временем возникновения эстетики?

В качестве ответа на первый вопрос выступает следующий факт:

Иными словами, когда человек имеет дело с произведением искусства (Баумгартен имел в виду, прежде всего, театр, но список можно продолжить – картиной, книгой, музыкой, фильмом и тому подобным), то восприятие происходит не на уровне рационального осмысления, а посредством чувственного переживания.  И в самом деле, подлинное произведение искусства воздействует на человека таким образом, что он не только не занимается философской рефлексией[1] в этот момент, но и, напротив, утрачивает способность  здраво оценивать обстановку, полностью погружаясь в мир, созданный средствами искусства. Необходимо учитывать, что Баумгартен был сыном своего времени, когда разум и наука почитались высшими и единственно достоверными способами отражения мира. Поэтому не удивительно, что он определил чувственное восприятие как низший уровень познания, в отличие от высшего уровня – разума. С древнейших времен изучению высшего уровня познания (разума) были посвящены философия и логика, изучить низший уровень (чувственное суждение) и была призвана, по мнению Баумгартена, новая наука – эстетика. Название для новой науки Баумгартен создал искусственно, образовав от греческого слова aistheticos – чувственный, постигаемый при помощи чувств, сердцем – новое слово aesthetica, послужившее названием его двухтомной работы, написанной в 1750 – 1758 годах.

Таким образом, Баумгартен толковал сущность эстетики, прежде всего, в гносеологическом смысле – как науку об одном из видов познания. Действительно, познание окружающего мира может осуществляться различными способами, как минимум, тремя: рациональным, чувственным и интуитивным. Оставляя пока интуитивное восприятие за рамками исследования, необходимо подробнее остановиться на рациональном и чувственном способах восприятия.

         Рациональное восприятие, как это следует из этимологии[2] самого слова, осуществляется при помощи ratio – разума. Оно является основным, привычным и естественным способом взаимодействия с окружающим миром для абсолютного большинства современных людей. Какое же восприятие можно отнести к рациональному?

Формальное восприятие имеет дело с формами в аристотелевском смысле этого понятия. Форма у Аристотеля – не что-либо внешнее, поверхностное и незначительное, как в современном понимании слова «формальный», а, напротив, самая сущность, глубинный смысл явления. Так форма, приданная куску глины гончаром, составляет сущность кувшина, полученного из этого куска. Итак, рациональное восприятие имеет дело с формами (смыслами, сущностями) окружающего мира. В чем это проявляется? Рациональное познание (познание с помощью разума) стремится запечатлеть сущность любого встреченного явления. Запечатление же сущности (смысла) для рационального познания – это выражение его в понятии (одном главном слове). Так, если за окном потемнеет, по стеклу застучат капли, да еще и отдаленно прокатится гром, рациональное восприятие обработает эту информацию, сведя полученный результат к одному сущностному слову (понятию) – дождь. Это слово отражает понимание того, с чем сталкивается человек, оттого и называется понятием. Итак, рациональное мышление – это формальное (понятийное) мышление, то есть мышление словами.

Рациональное мышление – это, как указывалось выше, еще и логическое мышление. Логическое мышление – это мышление, осуществляемое по законам логики, то есть путем умозаключений, в результате которых получается внутренне непротиворечивый вывод. Законы логики обеспечивают достоверность и правильность получаемого представления об окружающем мире. Итак, рациональное (формально-логическое) восприятие – это тип взаимодействия человека с окружающим миром, при котором результат взаимодействия выражается в понятиях, отражающих сущность явлений. Люди – единственные существа в живой природе, способные к понятийному мышлению. Естественным образом, для человека с выраженным понятийным типом восприятия потребуется речь (слова), язык и письменность для общения с себе подобными.

Развитие подобного типа восприятия в своем максимальном выражении непременно приведет к возникновению науки, основанной на тех же принципах: знание в науке – это способность выразить логически полученный вывод в понятии (сформулировать, дать определение). При этом наука для обеспечения объективности получаемых результатов в обязательном порядке требует закладки дистанции между субъектом и объектом. Дистанция гарантирует отсутствие задействованности и заинтересованности познающего субъекта в объекте познания и возможных вследствие этого искажений истинного положения вещей.

В качестве примера рационального подхода в эстетике может послужить отрывок из работы Наталии Николаевны Вокач, жены выдающегося русского философа Ивана Александровича Ильина:

«Созерцание прекрасного образа, раздвигая границы индивидуально-чувственного воплощения красоты, бесконечно расширяет сферу художественного опыта. То неведомое, творчески образующее предмет искусства, которое открывается в иррациональном[3] видении, не может быть постигнуто одним этим видением именно в силу неисчерпаемого богатства своего содержания. Приобщение к нему вызывает стремление познать его со всей полнотой, доступной познающему духу, стремление к тождеству с ним и в интуиции, и в идее. Так возникает потребность осознать, осмыслить непосредственно открывшееся в созерцании и развернуть это осмысленное в системе понятий-смыслов. Так начинается искание разума в красоте, так родится философия искусства (от себя позволю добавить – и эстетика. – Н. Ш.)»[4]. В приведенной цитате, прежде всего, обращает на себя внимание четко просматривающееся противоречие: попытка выразить рационально (в системе понятий (смыслов)) открывшееся в иррациональном видении. Эта попытка есть не что иное, как попытка перевода объекта из сферы чувственного (иррационального) восприятия в сферу понятийно-логического (рационального). Это противоречие точно выразил Гёте:

Ты ярко картину свою осветил!

Поведай мне, как ты её получил?

Дитя, я очень умно поступил:

О том, как мне думать, подумать забыл[5].

Что же собой представляет чувственный способ восприятия? Напрашивающийся ответ: это восприятие при помощи чувств. Но рациональное восприятие тоже имеет дело с информацией, поступающей по имеющимся у человека каналам чувств. Источник информации одинаков в случае обоих типов восприятия. Различается способ обработки полученных данных. Чувственное восприятие характеризуется тем, что при взаимодействии с окружающим миром человек не осмысляет, а переживает информацию. Переживание же непременно требует задействования чувств человека, в отличие от рационального осмысления, сознательно блокирующего чувственную сферу для обеспечения дистанции между субъектом и объектом познания. Ярким примером чувственного способа познания является созерцание. Лучше всего иллюстрирует сущность созерцания практика, сохранившаяся в японских школах, где созерцание применяется наряду с общеобразовательными дисциплинами. Так, после математики, истории Японии или японского языка учащиеся на протяжении урока предаются созерцанию, как правило, в пришкольном саду, если позволяют условия. К примеру, объектом созерцания становится цветущая сакура или миниатюрный ручей. Какие условия должны соблюдаться, чтобы в результате имело место полноценное созерцание? Если ученик на протяжении занятия рассматривает цветущее дерево и размышляет о нем – это не созерцание, это рациональный подход. Чтобы имело место созерцание, один способ восприятия (рациональный) должен полностью смениться другим (чувственным). Простейшим требованием при этом является отказ от главного проявления рационального восприятия – мышления словами (понятиями). Иными словами, необходимо освободиться от мыслей, что для современного человека равносильно самоуничтожению. Современный человек в абсолютном большинстве случаев обладает рациональным способом восприятия окружающего мира – мыслит словами. Перестать мыслить словами для него со времен Декарта с его Cogito ergo sum[6] – всё равно что перестать думать, что, в свою очередь, означает перестать быть человеком. Тем не менее, отсутствие мыслей ещё не означает отсутствие познавательной деятельности.

«Кришнамурти: Так когда начинается тишина? Может, она начинается, когда заканчивается мышление? Прежде всего, кто этот сущий, который пытается остановить мышление?

Вопрошающий: Мыслитель.

Кришнамурти: А это другая мысль, не так ли? Мысль сама пытается остановить себя, то есть идет сражение мыслителя с мышлением... Мысль говорит: “Я должна прекратить думать, потому что тогда я войду в чудесное состояние...”. Одна мысль пытается подавить другую, из этого возникает конфликт. Когда я вижу это как реальный факт, вижу целиком, полностью понимаю это, проникаю в самую суть, тогда ум достигает покоя. А когда ум успокоен, естественно и легко приходит способность наблюдать, смотреть, видеть»[7].

Человек, освободивший сознание от мыслей, вовсе не обязательно превращается в идиота с пустыми глазами. Убедительным примером тому является исихазм[8], течение в Православии: исихасты-молчальники добивались не только отсутствия внешней звуковой речи, но, прежде всего, внутреннего молчания – молчания мыслей, после чего достигали нового уровня восприятия – созерцания Фаворского света и постижения сущности мира на совершенно отличных от рационализма основах познания. Культура Востока на протяжении своей истории разработала множество доведенных до совершенства практик медитативного плана, позволяющих познавать себя и окружающий мир без посредства рационального осмысления. Свято место пусто не бывает – и свободное от мыслей сознание немедленно получает иное наполнение. Чем же заполняется сознание при отсутствии понятийного мышления? Объектом познания. Дистанция между субъектом и объектом познания, столь культивируемая в случае рационального восприятия, при созерцании уничтожается.

 Человек, созерцающий сакуру в цвету, сам становится сакурой и постигает её сущность, переживая её как своё собственное состояние. Проиллюстрировать сущность чувственного восприятия может фрагмент из романа Джона Рональда Руэла Толкина «Властелин Колец», произведения, абсолютно эстетического по своему характеру: «Фродо взялся за веревочную лестницу, а левой рукой оперся на мэллорн (род дерева, наподобие ясеня – Н. Ш.) – никогда еще ему столь полно не открывалась живая жизнь, пульсирующая в дереве. Он ощущал бархатистую кожу-кору и могучую, но беззащитную древесную плоть не как лесничий, столяр или плотник, а так, словно стал побратимом ясеня»[9]. Чувственное восприятие, в отличие от рационального, оперирует не словами (понятиями), а образами. Образ же, в свою очередь, чрезвычайно трудно вербализуем (выразим в слове). Образ сам по себе есть выражение смысла того или иного явления, поэтому передать смысл образа, выразить его словесно, сформулировать не только трудно, но и во многом является напрасной задачей. Для выражения образа служат средства искусства. Если у человека восприятие окружающего мира осуществляется преимущественно посредством образов, то совершенно естественным типом передачи его опыта другим людям будет искусство. Для того чтобы воспринять опыт, выраженный в образе, необходимо будет для его «дешифровки» применять чувственный способ, основанный на переживании.

Рациональное восприятие, автоматически развертывающее за каждым словом его понятийное значение, окажется бессильным адекватно отреагировать на описание возлюбленной из библейской «Песни песней»:

        Как прекрасна ты, милая, как ты прекрасна –

        твои очи – голубицы из-под фаты,

        Твои волосы – как козье стадо,

        что сбегает с гор гилеадских,

        Твои зубы – как подстриженные овцы,

        возвращающиеся с купания,

        Родила каждая из них двойню,

        и нет среди них бесплодной[10].

В это же время чувственное переживание служит своего рода ключом к восприятию наследия древних и средневековых культур, для которых образный стиль мышления был основным.

         Кратко выше сказанное можно свести к следующей схеме:

Восприятие

Наука эстетика, по замыслу Баумгартена, как раз и должна была изучить чувственный способ восприятия мира, оценить степень достоверности получаемого знания, сопоставить с основным (для Баумгартена) рациональным способом.

         Необходимо отметить, что как формально-логическое, так и образное мышление вовсе не могут выступать в качестве единственно истинных. У человека разумного выражена способность к ним обоим. Люди с преимущественно образным мышлением вовсе не обязательно должны быть немыми и неграмотными, ограничивающимися рисуночным письмом. Равно как и люди, для которых понятийное мышление является основным, вполне способны определенные явления мира воспринимать образно. Наличие двух полушарий головного мозга у человека не случайно и объясняется тем, что каждое полушарие отвечает за свой способ действия. Известно, что левополушарные (праворукие) люди склонны к логическому мышлению, а правополушарные (соответственно, леворукие) – к художественно-образному. Нетрудно заметить, что современная цивилизация характеризуется как численным преимуществом праворуких людей (соответственно, и условиями жизни, рассчитанными на правшей), так и преобладанием рационального типа мировосприятия. Сегодня леворукие люди уже не подвергаются дискриминации, но мир, в котором они существуют, – все-таки мир правшей. И рациональный (понятийно-логический) способ мышления выступает в качестве преимущественного для большинства современных людей, за исключением людей искусства (творческих личностей), составляющих редкое и потому ценимое в обществе меньшинство.

         Теперь подошло время ответа на второй вопрос: почему именно середина XVIII века стала моментом создания эстетики как науки. Ответ может быть дан на двух уровнях рассмотрения проблемы. Для начала, очевидно действие простого закона: людям свойственно остро поднимать вопрос о чем-либо, если этого чего-либо уже нет как такового. Даосы в древности выражали эту идею кратко и просто: «Говорящий не знает, знающий не говорит». Если в середине XVIII века в Европе Баумгартен заговорил о необходимости научного изучения чувственного способа восприятия мира человеком – значит, к тому времени в Европе чувственный способ восприятия уже не был основным, если вообще сохранился. И верно: Баумгартен жил и писал труды в эпоху рационализма. Этот нюанс сказался в том, что из себя до сих пор представляют учебники эстетики. Классические учебники эстетики (и истории эстетики), прежде всего западные, ограничивают свое содержание рассмотрением европейской эстетики – от античности до современности, но только в рамках Европы и, возможно США. Там непременно будут Сократ, Платон, Аристотель, просветители, Кант, Гегель, Шопенгауэр, Фрейд, Хайдеггер и прочие «обязательные» персонажи социо-гуманитарного цикла. Но там не будет Египта, Индии, Японии, ближнего Востока. И там не будет России, или, в лучшем случае, она будет представлена с XIX века. И в этом проявляется не просто общеизвестный европоцентризм. В этом сказывается двойственность возможного понимания сущности эстетики. Классические западные учебники оказываются правы в своем европоцентризме, если рассматривать эстетику как науку. И в самом деле: если эстетика – это наука о чувственном способе восприятия мира человеком, то была ли наука о чувственном способе восприятия мира человеком, допустим, в Древнем Египте? Разумеется, нет, как и в средневековой Японии, средневековой Руси или в средние века у арабов. Но именно тогда, в средневековье, имевшем место не только в Европе, но и в любой культуре, там, в Египте, у арабов и на Руси были созданы шедевры культуры, до сих пор входящие в сокровищницу мировых достижений и питающие эстетическое чувство современных людей. Там не было науки эстетики, но было эстетическое восприятие. Там не было науки о чувственном способе восприятия мира человеком, но там  было само чувственное восприятие, выступающее в качестве основного способа взаимодействия с окружающим миром.

Имплицитная[11] эстетика, как следует из этимологии слова, – это эстетика, не выделенная в самостоятельную отрасль знания, растворённая в общем пространстве культуры. Одна из популярных буддийских притч так иллюстрирует постулат о нераздельном единстве субъекта и объекта: «Маленькая рыбка сказала морской королеве: “Я постоянно слышу о море, но что такое море, где оно — я не знаю”. Морская королева ответила: “Ты живешь, движешься, обитаешь в море. Море и вне тебя и в тебе самой. Ты рождена морем, и море поглотит тебя после смерти. Море есть бытие твое”». Эстетика есть бытие культуры. Она везде, составляет её суть, воплощает её уникальные черты, но саму её уловить невозможно. Подобно тому как морская соль составляет суть морской воды, но, будучи растворённой, отдельно не представлена, так и имплицитная эстетика присутствует в каждом явлении культуры, определяя его характер, но самой её нет нигде. Морскую соль можно выпарить, тогда она станет доступной для изучения, но тогда не станет морской воды, суть которой она составляла, и сама она уже будет совсем иной, нежели когда была в неразрывном единстве с морской водой.

У А.Ф.Лосева встречается созвучное данному пониманию определение эстетики: эстетика – это выражение внутреннего во внешнем, общего – в единичном. В такой трактовке эстетика предстаёт двояко: с одной стороны, эстетика занимается изучением перехода внутреннего во внешнее – как подобный переход становится возможным, по каким законам осуществляется и тому подобное; с другой стороны, эстетика есть результат такого перехода – внутреннее, выраженное во внешнем, само такое выражение и есть эстетика.

В таком контексте эстетика вечна и вездесуща, возникая всякий раз, когда имеет место творчество, и свойственна любой культуре.

Эксплицитная[12] эстетика – это эстетика, выделившаяся в отдельную отрасль знания. Как и в случае с морской солью, эксплицитная эстетика может появиться лишь тогда, когда культура, суть которой она составляла, уже не  существует. Тогда формируются условия для выполнения важнейшего требования научности – обеспечения дистанции между субъектом и объектом исследования, в данном случае – с чувственным способом восприятия, составлявшим основу культуры.

Имплицитная эстетика всегда свойственна стадии культуры, эксплицитная – цивилизации. Это второй уровень рассмотрения вопроса о том, отчего временем появления эстетики как науки стала середина XVIII века.

Если представить процесс развития любого общества (и человечества в целом) в виде графика, то мы получим синусоиду, в которой отображён принцип периодичности, и в которой положительна часть графика будет соответствовать стадии культуры, а отрицательная – стадии цивилизации. «Положительность» и «отрицательность» культуры и цивилизации в данном случае не несут в себе никакой моральной оценки, а отражают противоположность основных параметров этих стадий развития общества. При этом «положительную» часть графика стоит размещать в плоскости XY, поскольку культуре всегда свойственна вертикальная направленность развития, а «отрицательную» – в плоскости XZ, что отразило бы тенденцию цивилизации к расширению за пределы этнических границ и развитие, в основном, в горизонтальной плоскости – в сфере материального мира (см. график).

Стадии развития человеческого общества

На стадии культуры основной вектор коммуникации выстраивается в направлении человек-природа. Это объясняется тем, что на ранних этапах развития общества человек воспринимает себя как существо вторичное по отношению к окружающему миру: мир первичен

хронологически (он уже существует к тому моменту, как человек только осознаёт себя),

количественно (человека мало, природы много),

в плане могущества (природа сильна и могущественна, а человек пока слаб и беспомощен).

К тому же человека повсюду окружают проявления, свидетельства и доказательства существования внешней по отношению к этому миру творческой силы: ничто из того, что его окружает, он не создавал. Следовательно, ему необходимо дать объяснение происхождению всего существующего и выстроить отношения с окружающим миром в зависимости от полученного объяснения. Поэтому для культуры в качестве культуроообразующего фактора всегда характерна религия.

В итоге северные народности способны различать множество оттенков белого, люди, чья жизнь связана с морем, способны по неуловимым признакам распознать приближение шторма, у таёжных охотников развивается особое чутьё, помогающее выслеживать зверя и выживать в суровых условиях. Все народы создают систему примет, в которой выражается знание законов природы без необходимости поиска объяснения этих законов.

Помимо благоприятных условий для развития органов чувств природа даёт человеку огромное количество образцов красоты. Живя среди природы, особенно в благоприятных для человека климатических условиях, люди находились под воздействием естественной гармонии и природной эстетики. Отсюда растительный и звериный стили в орнаментах, богатство воображения, неисчерпаемые источники вдохновения.

Преобладание чувственного способа восприятия сказывалось в том, что искусство пронизывало собой все сферы повседневной и сакральной жизни человека, потому для бытовых целей создавались вещи, украшающие собой современные отделы декоративно-прикладного искусства лучших музеев мира – будь то посуда, прялка, конская упряжь или личное оружие.

Переход на стадию цивилизации происходит тогда, когда население смещается в города и начинает вести городской образ жизни. Как явствует из этимологии русского слова «город», основной функцией города была защита населения путём выстраивания ограды на пути потенциальной опасности. Но вместе с врагами отгороженной от городского населения оказывалась и природа. Городская и природная жизнь в своих интересах несовместимы. В образном выражении это наиболее ярко показано вновь-таки у Толкина, во «Властелине колец» которого фигурирует Городьба, которой хоббиты Бакленда отгородились от Старого леса, которая «защищать-то защищала, но, к сожалению, не очень. Лес так и норовил подобраться к Городьбе, и в Бакленде запирали на ночь входные двери, чему в Хоббитании даже верить не хотели»[13]. В итоге дошло до настоящих боевых действий: деревья подступили к Городьбе, «стали её подрывать и теснить, клонились на неё сверху. Тогда хоббиты вышли, порубили сотни деревьев, развели большой костёр и выжгли вдоль Городьбы широкую полосу. Лес отступил, но обиды не забыл. А полоса и сейчас ещё видна»[14]. Эта выжженная полоса символизирует отношения города и природы.

В городе у человека формируется восприятие себя как существа первичного по отношению к окружающему миру:

в городе человека много, природы мало,

в городе всё, что окружает человека, включая природные элементы – растительность, ландшафт – создано (преобразовано или используется) человеком и для человека,

в городе нет оснований подозревать существование некоего внешнего по отношению к этому миру творца, потому нет условий для религиозности.

В условиях городской цивилизации основной вектор коммуникации осуществляется по принципу человек-информация.

Взаимодействуя, в основном, с информацией, техникой, технологиями, человек не только не развивает возможности своего чувственного восприятия, но и притупляет их, поскольку не от них зависит его выживание и преуспевание в мире цивилизации.

Таким образом, переход на стадию цивилизации приводит к дистанцированию людей от чувственного способа восприятия, что способствует превращению его в объект эксплицитной эстетики.

За время своего существования эстетика выкристаллизовала свои объект и предмет исследования. Объектом эстетики является прекрасное, поскольку прекрасное воспринимается исключительно чувственным способом. Предметом эстетики является искусство как сфера, в которой создаётся не столько прекрасное (поскольку художник может в своём произведении отражать окружающий мир посредством комического или безобразного), сколько возможности для задействования людьми чувственного способа восприятия. Исходя из этого, сегодня определение эстетики можно сформулировать так:

Но ещё В.Г.Белинский писал: «Эстетика не должна рассуждать об искусстве, как о чём-то предполагаемом, как о каком-то идеале, который может осуществиться только по её теории: нет, она должна рассматривать искусство, как предмет, который существовал давно прежде её, и существованию которого она сама обязана своим существованием».

Эстетика способствует формированию наряду с правовым, религиозным или этическим сознанием эстетического сознания – то есть способности воспринимать действительность в чувственно представимых и оцениваемых в суждениях вкуса образах, прежде всего, в категориях прекрасное-безобразное, эстетическое-неэстетическое. В этом состоит важнейшая роль эстетики – в гармонизации соотношения чувственного и рационально-интеллектуального аспектов существа человека.