С.Л.Рубинштейн

НАПРАВЛЕННОСТЬ ЛИЧНОСТИ¹

 

Человек не изолированное, в себе замкнутое веще­ство, которое жило бы и развивалось из самого себя. Он связан с окружающим его миром и нуждается в нем. Самое существование его как организма предполагает обмен веществ между ним и природой. Для поддержа­ния своего существования человек нуждается в находя­щихся вне его веществах и продуктах; для его продол­жения в других, себе подобных, человек нуждается в другом человеке. В процессе исторического развития круг того, в чем человек нуждается, все расширяется. Эта объективная нужда, отражаясь в психике человека, испытывается им как потребность. Потребность — это, таким образом, испытываемая человеком нужда в чем-то, лежащем вне его; в ней проявляется связь человека с окружающим миром ... Помимо предметов ..., без которых его существование или вообще, или на данном уровне невозможно, существуют еще другие, наличие которых, не будучи объективно в строгом смысле необходимым и не испытываясь субъективно, как потребность, представляет для человека интерес. Над потреб­ностями и интересами возвышаются идеалы.

Испытываемая или осознаваемая человеком зависи­мость его от того, в чем он нуждается или в чем он за­интересован, что является для него потребностью, интересом, порождает направленность на соответствую­щий предмет. В отсутствие того, в чем у человека име­ется потребность или заинтересованность, человек ис­пытывает более или менее мучительное напряжение, тяготящее его беспокойство, от которого он, естествен­но, стремится освободиться. Отсюда зарождается сна­чала более или менее неопределенная, динамическая тенденция, которая выступает как стремление, когда уже сколько-нибудь отчетливо вырисовывается та точка, на которую она направлена. По мере того как тенденции опредмечиваются, т.е. определяется предмет, на который они направляются, они осознаются и стано­вятся все более сознательными мотивами деятельности, более или менее адекватно отражающими объективные движущие силы деятельности человека. Поскольку тен­денция обычно вызывает деятельность, направленную на удовлетворение вызвавшей ее потребности или ин­тереса, с ней обычно связываются намечающиеся, но заторможенные двигательные моменты, которые усили­вают динамический, направленный характер тенденций.

Проблема направленности — это прежде всего во­прос о динамических тенденциях, которые в качестве мотивов определяют человеческую деятельность, сами, в свою очередь, определяясь ее целями и задачами. Направленность включает два тесно между собой связан­ных момента: а) предметного содержания, поскольку направленность — это всегда направленность на что-то, на какой-то более или менее определенный предмет, и б) напряжения, которое при этом возникает. <...>

Динамические тенденции в конкретной форме высту­пили в современной психологии впервые у Фрейда — в виде влечений. В бессознательном влечении не осо­знан объект, на который оно направлено. Поэтому объ­ект представляется несущественным во влечении, а са­мая направленность, выражающаяся во влечении, вы­ступает как нечто, будто бы заложенное в индивиде са­мом по себе, в его организме и идущее изнутри, из его глубин. Так изображается природа динамических тен­денций в учении о влечениях у Фрейда, и эта их трактовка сказалась на учении о динамических тенденциях, в современном учении о мотивации. Между тем уже направленность, выражающаяся во влечениях, факти­чески порождается потребностью в чем-то, находящем­ся вне индивида. И всякая динамическая тенденция, вы­ражая направленность человека, всегда заключает в себе более или менее осознанную связь индивида с чем-то, находящимся вне его, взаимоотношение внутреннего и внешнего. Но в одних случаях, как это имеет место во влечениях, связанных с закрепленным в орга­низме раздражителем, на передний план выступают все желания, идущие изнутри, от внутреннего к внешнему; в других случаях, наоборот, эта двусторонняя в конеч­ном счете зависимость или соотношение устанавлива­ется, направляясь сначала извне вовнутрь. Так это происходит, когда общественно значимые цели и зада­чи, которые ставятся обществом перед индивидом и им принимаются, становятся личностно значимыми для не­го. Общественно значимое, должное, закрепляясь в регулирующих общественную жизнь нормах права и нрав­ственности, становясь и личностно значимыми для чело­века, порождает в нем динамические тенденции иногда большой действенной силы, тенденции долженствова­ния, отличные от первоначальных тенденций влечения по своему источнику и содержанию, но аналогичные с ними по их динамическому эффекту. Должное в извест­ном смысле противостоит тому, что непосредственно влечет, поскольку в качестве должного нечто при­емлется не в силу того, что оно меня влечет, что мне этого непосредственно хочется. Но это не оз­начает, что между ними непременно образуется антагонизм, что должному я подчиняюсь лишь как некоей внешней, идущей извне силе, принуждающей меня поступать вопреки моим влечениям и жела­ниям. Все дело в том, что должное не потому ста­новится значимой для меня целью, что мне это непос­редственно хочется, а я потому этого хочу — иногда всем своим существом, до самых сокровенных глубин его, — что я осознал общественную значимость этой цели и ее осуществление стало моим кровным, личным делом, к которому меня влечет иногда с силой, превосходящей силу элементарных, только личностных влечений. В воз­можности такой обратимости этой зависимости между значимостью цели и влечением, стремлением, волей за­ключается самая специфическая и своеобразная черта направленности человека  и тенденций, которые ее об­разуют. <...>

В отличие от интеллектуалистической психологии, все выводившей из идей, из представлений, мы выдвига­ем, отводя ей определенное <...> место, проблему тенден­ций, установок, потребностей и интересов, как многооб­разных проявлений направленности личности. Однако мы при этом расходимся в ее разрешении с течениями современной зарубежной психологии, которые ищут ис­точник мотивации лишь в недоступных сознанию темных «глубинах» тенденции, не меньше, если не больше, чем с интеллектуалистической психологией, которая эту проблему игнорировала.

Мотивы человеческой деятельности являются отра­жением более или менее адекватно преломленных в со­знании объективных движущих сил человеческого пове­дения. Сами потребности и интересы личности возника­ют и развиваются из изменяющихся и развивающихся взаимоотношений человека с окружающим его миром. Потребности и интересы человека поэтому историчны; они развиваются, изменяются, перестраиваются; разви­тие и перестройка уже имеющихся потребностей и ин­тересов сочетаются с проявлением, зарождением и раз­витием новых. Таким образом, направленность личности выражается в многообразных, все расширяющихся и обогащающихся тенденциях, которые служат источни­ком многообразной и разносторонней деятельности. В процессе этой деятельности мотивы, из которых она исходит, изменяются, перестраиваются и обогащаются все новым содержанием.