Николай Михайлович РУБЦОВ (1936–1971)
|
Тихая моя родина В.Белову
Тихая моя родина! Ивы, река, соловьи... Мать моя здесь похоронена В детские годы мои.
– Где же погост? Вы не видели? Тихо ответили жители: – Это на том берегу.
Тихо ответили жители, Тихо проехал обоз. Купол церковной обители Яркой травою зарос.
Там, где я плавал за рыбами, Сено гребут в сеновал: Между речными изгибами Вырыли люди канал.
Тина теперь и болотина Там, где купаться любил... Тихая моя родина, Я ничего не забыл.
Новый забор перед школою, Тот же зеленый простор. Словно ворона веселая, Сяду опять на забор!
Школа моя деревянная!.. Время придет уезжать – Речка за мною туманная Будет бежать и бежать.
С каждой избою и тучею, С громом, готовым упасть, Чувствую самую жгучую, Самую смертную связь. 1964
Звезда полей
Звезда полей, во мгле заледенелой Остановившись, смотрит в полынью. Уж на часах двенадцать прозвенело, И сон окутал родину мою...
Звезда полей! В минуты потрясений Я вспоминал, как тихо за холмом Она горит над золотом осенним, Она горит над зимним серебром...
|
Звезда полей горит, не угасая, Для всех тревожных жителей земли, Своим лучом приветливым касаясь Всех городов, поднявшихся вдали.
Но только здесь, во мгле заледенелой, Она восходит ярче и полней, И счастлив я, пока на свете белом Горит, горит звезда моих полей.
1964
Песня
Отцветет да поспеет На болоте морошка, – Вот и кончилось лето, мой друг! И опять он мелькает, Листопад за окошком, Тучи темные вьются вокруг...
Заскрипели ворота, Потемнели избушки, Закачалась над омутом ель, Слышен жалобный голос Одинокой кукушки, И не спит по ночам коростель.
Над притихшей деревней Скоро, скоро подружки В облаках полетят с ветерком, Выходя на дорогу, Будут плакать старушки И махать самолету платком.
Ах, я тоже желаю На просторы вселенной! Ах, я тоже па небо хочу! Но в краю незнакомом Будет грусть неизменной По родному в окошке лучу,
Жаль мне доброе поле, Жаль простую избушку, Жаль над омутом старую ель... Что ж так жалобно плачет На болоте кукушка? Что ж не спит по ночам коростель? 1970
|
|
Ночь на родине
Высокий дуб. Глубокая вода. Спокойные кругом ложатся тени. И тихо так, как будто никогда Природа здесь не знала потрясений!
И тихо так, как будто никогда Здесь крыши сел не слыхивали грома! Не встрепенется ветер у пруда, И на дворе не зашуршит солома,
И редок сонный коростеля крик... Вернулся я – былое не вернется! Ну что же? Пусть хоть это остается, Продлится пусть хотя бы этот миг, |
Когда души не трогает беда, И так спокойно двигаются тени, И тихо так, как будто никогда Уже не будет в жизни потрясений,
И всей душой, которую не жаль Всю потопить в таинственном и милом, Овладевает светлая печаль, Как лунный свет овладевает миром...
1967
|
***
Я буду скакать по холмам задремавшей отчизны,
Неведомый сын удивительных вольных племен!
Как прежде скакали на голос удачи капризный,
Я буду скакать по следам миновавших времен...
Давно ли, гуляя, гармонь оглашала окрестность,
И сам председатель плясал, выбиваясь из сил,
И требовал выпить за доблесть в труде и за честность,
И лучшую жницу, как знамя, в руках проносил!
И быстро, как ласточки, мчался я в майском костюме
На звуки гармошки, на пенье и смех на лужке,
А мимо неслись в торопливом немолкнущем шуме
Весенние воды, и бревна неслись по реке...
Россия! Как грустно! Как странно поникли и грустно
Во мгле над обрывом безвестные ивы мои!
Пустынно мерцает померкшая звездная люстра,
И лодка моя на речной догнивает мели.
И храм старины, удивительный, белоколонный,
Пропал, как виденье, меж этих померкших полей, –
Не жаль мне, не жаль мне растоптанной царской
короны,
Но жаль мне, но жаль мне разрушенных белых церквей!
О, сельские виды! О, дивное счастье родиться
В лугах, словно ангел, под куполом синих небес!
Боюсь я, боюсь я, как вольная сильная птица,
Разбить свои крылья и больше не видеть чудес!
Боюсь, что над нами не будет таинственной силы,
Что, выплыв на лодке, повсюду достану шестом,
Что, все понимая, без грусти пойду до могилы...
Отчизна и водя – останься, мое божество!
Останьтесь, останьтесь, небесные синие своды!
Останься, как сказка, веселье воскресных ночей!
Пусть солнце на пашнях венчает обильные всходы
Старинной короной своих восходящих лучей!..
Я буду скакать, не нарушив ночное дыханье
И тайные сны неподвижных больших деревень.
Никто меж полей не услышит глухое скаканье,
Никто не окликнет мелькнувшую легкую тень.
И только, страдая, израненный бывший десантник
Расскажет в бреду удивленной старухе своей,
Что ночью промчался какой-то таинственный всадник,
Неведомый отрок, и скрылся в тумане полей...
1963
Душа хранит
Вода недвижнее стекла.
И в глубине ее светло.
И только щука, как стрела,
Пронзает водное стекло.
О, вид смиренный и родной!
Березы, избы по буграм
И, отраженный глубиной,
Как сон столетий, божий храм.
О, Русь – великий звездочет!
Как звезд не свергнуть с высоты,
Так век неслышно протечет,
Не тронув этой красоты,
Как будто древний этот вид
Раз навсегда запечатлен
В душе, которая хранит
Всю красоту былых времен...
1966
Русский огонек
Погружены
в томительный мороз,
Вокруг меня снега оцепенели.
Оцепенели маленькие ели,
И было небо темное, без звезд.
Какая глушь! Я был один живой.
Один живойв бескрайнем мертвом поле!
Вдруг тихий свет (пригрезившийся, что ли?)
Мелькнул в пустыне,
как сторожевой...
Я был совсем как снежный человек,
Входя в избу (последняя надежда!),
И услыхал, отряхивая снег:
– Вот печь для вас и теплая одежда... –
Потом хозяйка слушала меня,
Но в тусклом взгляде
Жизни было мало,
И, неподвижно сидя у огня,
Она совсем, казалось, задремала...
Как много желтых снимков на Руси
В такой простой и бережной оправе!
И вдруг открылся мне
И поразил
Сиротский смысл семейных фотографий:
Огнем, враждой
Земля полным-полна,
И близких всех душа не позабудет...
– Скажи, родимый,
Будет ли война? –
И я сказал: – Наверное, не будет.
– Дай бог, дай бог...
Ведь всем не угодишь,
А от раздора пользы не прибудет... –
И вдруг опять:
– Не будет, говоришь?
– Нет, – говорю, – наверное, не будет.
– Дай бог, дай бог...
И долго на меня
Она смотрела, как глухонемая,
И, головы седой не поднимая,
Опять сидела тихо у огня.
Что снилось ей?
Весь этот белый свет,
Быть может, встал пред нею в то мгновенье?
Но я глухим бренчанием монет
Прервал ее старинные виденья...
– Господь с тобой! Мы денег не берем!
– Что ж, – говорю, – желаю вам здоровья!
За все добро расплатимся добром,
За всю любовь расплатимся любовью...
Спасибо, скромный русский огонек,
За то, что ты в предчувствии тревожном
Горишь для тех, кто в поле бездорожном
От всех друзей отчаянно далек,
За то, что, с доброй верою дружа,
Среди тревог великих и разбоя
Горишь, горишь, как добрая душа,
Горишь во мгле – и нет тебе покоя...
1964
Вопросы
- Покажите сочетание мотивов тишины и непокоя в лирике Рубцова.
- В чем выразился патриотизм лирики Рубцова? Каким предстает в его отражении образ России?
- Охарактеризуйте лирического героя Рубцова.
- Сопоставьте лирику Есенина и Рубцова. В чем сходство и различие этих поэтов?