Память (memoria)
Данный раздел не был изобретением ораторов – впервые об искусстве мнемотехники начал говорить поэт Симонид Кеосский. Риторы лишь удачно ввели этот раздел, равно как и раздел Произнесение, – в структуру идеоречевого акта, придав последнему смысловую и материальную завершенность.
Поскольку было не принято читать речь, оратор должен был обладать хорошей памятью. Известный совет: располагать содержание речи в каком-либо пространстве, прикрепляя тематические фрагменты высказывания к соответствующим иконическим знакам – ведет свое начало от античных риторических трактатов. При этом запоминалось (и вспоминалось) только общее содержание речи, но не словесное выражение, которое порождалось в процессе произнесения. Данный («архитектурный») тип памяти соотносится с особенностями античного мировосприятия с его акцентом на материальной, пространственной характеристике объектов.
Вместе с тем роль раздела «Память» в системе античной риторики и его значение для последующей культуры не ограничивается прикладной задачей – разработкой приемов механического запоминания текста. В данном разделе впервые была поставлена и в общих чертах осмыслена проблема нейропсихологии памяти: условия аккумуляции, хранения информации и ее последующего извлечения, стратегии ее кодирования и декодирования. Как показывают современные исследования, древние риторы хорошо представляли сложные взаимоотношения между письмом и чтением, соединением и разделением, собиранием и использованием информации. Об этом свидетельствуют античные дискуссии о природе памяти, которые основаны на двух метафорических моделях, восходящих к Платону, может быть, даже к досократикам: память как «чистая доска для письма» и память как «хранилище для книг». Эти древние метафоры по существу являются когнитивными познавательными архетипами и потому с незначительными изменениями прошли через всю историю европейской культуры.
В то же время в разделе «Память» разрабатывалась психология творческого процесса. Выделяя два вида памяти – естественную (природную) и искусственную – античные риторики квалифицировали последнюю как искусство, поскольку она основывается на местах (loci) и образах (images). Образы с этой точки зрения – это формы, знаки, симулякры (formae, notae, simulacra). Искусство памяти предстает как внутреннее письмо, поскольку «места» во многом похожи на восковые дощечки или на папирус, образы похожи на буквы, размещение образов напоминает процесс письма, произнесение соотносится с чтением. Риторы осмыслили психологические основы запоминания – почему одни образы, сильные и яркие, стимулируют процесс запоминания и вспоминания, в то время как другие оказываются настолько слабыми, что не могут выполнить эту функцию? Оппозиция банальность – необычность проясняет ответ на этот вопрос. Экстраординарное запоминается лучше, равно как эмоциональные аффекты способствуют более яркому восприятию иконических знаков.
Аристотель поставил вопрос о том, что теория памяти основана на теории познания; память связана с воображением. Память – это совокупность умозрительных картин, возникающих на основе сенсорных впечатлений. Память участвует в творческом процессе, поскольку ассоциативное мышление, основанное на принципах подобия, несходства, смежности, помогает создавать образы. Поэтическая метафора может быть представлена как один из способов мнемоники.
Память, понятая как креативное начало, не случайно была названа Сократом матерью всех муз. Вполне очевидная преемственность объединяет риторическую память с одной стороны и такие разные явления, как средневековый «театр памяти», теория Станиславского и современные мультимедиа с другой.
В таком понимании память выполняет еще и критическую, авторефлексивную функцию по отношению к работе оратора на этапах инвенции, диспозиции, элокуции, более того, является, по словам автора анонимной «Риторики к Гереннию», хранителем всех частей риторики.
Сложность и многообразие идей риторической памяти отразилось в тех интерпретациях, которые она получала у античных риторов. Для Аристотеля память была хранилищем топосов и потому источником изобретения. Для Платона память – способ присоединения к божественной душе, основа всего; для Цицерона – доказательство божественности души, для Квинтилиана – источник власти оратора над людьми.
Современное литературоведение испытывает повышенный интерес к риторической памяти, справедливо усматривая в ней ключ к теории фантастического, в целом к теории художественного образа.
Вопросы и задания
- История изобретения Симонидом Кеосским мнемотехники известна в изложении Цицерона. Прочитайте трактат Цицерона – как в этой истории проявляется связь мест и образов?
- С какими понятиями корреспондирует риторическая теория памяти? Как они соотносятся друг с другом?
- Сопоставьте античную теорию памяти с данными современной науки. Подготовьте сообщение на тему «Память в античном и современном представлении».
Произнесение (pronunciatio, actio) регулировалось правилами «красноречия тела» (формула Цицерона), в которых связывались воедино голос (главные качества – громкость, твердость и гибкость) и движения тела и лица (главное требования – сдержанность и достоинство). Взятые в целом, эти правила позволяли оратору вызвать доверие и уважение слушателей к произносимой им речи.
Задание
Обобщите рекомендации античных риторик относительно поведения оратора на трибуне. Насколько применимы они в современной коммуникации?