4.3.8. Криминалистическая алгоритмизация

 

Мир людей нестабилен. Ситуации и обстоятельства по­стоянно меняются. Социальное положение всякого человека нео­днозначно и подвержено риску катастрофических изменений, которые могут наступить в результате внезапных, вторгаю­щихся в жизнь происшествий. Это положение меняется под вли­янием внешних событий и подлежащих выполнению задач. Что­бы поддержать и реализовать собственное наличное бытие, человек должен приспосабливаться ко всем таким изменениям.

К. Ясперс

 

Криминалистическая алгоритмизация – это си­стема предписаний, основанных на системе правил, последовательность выполнения которых приносит пози­тивный результат, снижает рискогенность, создает мак­симальную эффективность пространственно-временно­го исполнения действия.

Проблемы алгоритмизации продуктивно разрабаты­вались Р.С. Белкиным, Н.С. Селивановым, Г.Л. Густовым, Н.С. Полевым, М.Б. Вандером и другими учеными. В криминалистике разработаны алгоритмы для реше­ния задач различного уровня.

Алгоритмы с укрупненными  структурами предназначены для рационального производства рассле­дования определенных категорий уголовных дел (напри­мер, алгоритм расследования убийств, экологических преступлений, вымогательства и др.). Процесс расследо­вания имеет дискретный характер, в нем можно выде­лить отдельные следственные действия, каждое из кото­рых имеет начало и окончание, отличается спецификой, определяемой законом и криминалистической такти­кой,– все это создает условия для алгоритмизации про­цесса проведения следственных действий (следственно­го осмотра, допроса, следственного эксперимента, опознания и т.д.).

Большим разнообразием отличаются частные алго­ритмы, подробно разъясняющие порядок выполнения блоков операций в общей последовательности действий (в общем алгоритме). К ним относятся алгоритмы осмот­ра узлов на месте происшествия, применения конкретных научно-технических средств (алгоритмы фотографической и графической фиксации, аудио-, видеозаписи и др.) По­лезную функцию в алгоритмизированной системе выпол­няют детальные алгоритмы (циклы-рекомендации), охва­тывающие предписания по подготовке к работе, поиску, выявлению, фиксации, изъятию объектов и другие^[1].

Схемы криминалистических алгоритмов могут быть положены в основу алгоритмизированной методики ос­мотра места происшествия с применением компьютера. В такой методике помимо основной программы дей­ствий предусматриваются подпрограммы, включающие частные алгоритмы, частные методики, справочные ма­териалы, а также иллюстрации и кадры видеофильмов. При наличии портативного компьютера алгоритмизиро­ванная  методика  может  использоваться  непо­средственно на месте производства следственного дей­ствия.

Итак, информация проанализирована, подвергнута критике, пересмотрена, отселектирована, отгенерирова-ны причины и следствия, материал соединен – агрегати-рован... Можно прекратить синтез, но можно и развить его до построения основанных на синтезе сценариев.

Сценарий – это построение мизансцен проис­шествия, соединенных в единое целое, которое можно экспериментально разорвать, остановить, ввести новых исполнителей, примеривая их к ситуации. Криминалис­тические (синтетические) сценарии могут иметь несколько видов (по широте угла захвата информа­ции):

• широкие (по всему составу преступления);
• узкие (по элементам состава преступления, по­строенного на обстоятельствах, подлежащих ус­тановлению).

Сценарии могут классифицироваться по степе­ни глубины синтеза:

1.  Интегральные, включающие в себя все установ­ленные обстоятельства по делу.

2.  Дифференциальные, составленные из специально выделенных блоков информации. Предположим, до­казывается такой элемент, как особая жестокость.

Сам процесс построения сценариев будит мысль следователя, освещает новым светом факты, находив­шиеся в иных информационных блоках, что предостав­ляет эффект свежего взгляда на расследуемое дело.

После построения сценария целесообразно выпол­нить глубокую интерпретацию сценариев:

1. Осуществить прогноз ожидаемых результатов в минимальных и максимальных выражениях (чтобы «удержаться» в рамках допускаемого УПК и УК).

2. Оценить доказательственное значение возможных результатов и соотнести с произведенными затра­тами материального, интеллектуального и эмоцио­нального характера.

3. Определить группу методов, которые могут обес­печить получение максимальных результатов.

4. Спроектировать из имеющихся операций, методов, тактических приемов стратегию расследования, так­тику производства отдельных следственных дей­ствий, тактику выполнения отдельных приемов.

5. Определить последовательность применения мето­дов и их сочетаемость.

6. Определить результативность каждого метода в от­дельности, в сочетании с последующим, а также с отражением на конечном результате.

7. Исключить противоречивость в использовании со­прикасающихся методов, находящихся в системе стратегии и тактики отдельных следственных дей­ствий и операций.

8. Оценить допустимость применяемых методов: по отдельности и в системе.

9. Оценить систему построенных методов в целом с позиций жизнеспособности в сложных условиях расследования.

10. Внедрить подготовленную систему методов в про­цесс расследования и корректировать ее работу с учетом реальных условий.

11. Проверить, все ли возможности решения пробле­мы полностью исчерпаны.

В исследованиях Дж. Гордона (1961 г.), которые он проводил для активизации обучения и назвал «синектика», что означает в переводе с греческого «присо­единение друг к другу разнородных, неуместных эле­ментов», главным является правильная диагностика исходной ситуации, а уж затем произведенный поиск аналогов, которые могут принести определенную ин­формацию для углубленного изучения проблемной следственной ситуации.

В синектических методиках выделяется четы­ре способы превращения неизвестного в известное:

• личная аналогия;
• прямая аналогия;
• символическая аналогия;
• фантастическая аналогия.

Применительно к следственной практике:

1. Личная аналогия заключается в групповой или лич­ной идентификации следователем себя со своим подследственным, что сопровождается процессами сопереживания, сомышления, которые вызывают поток аналогичных чувств и мыслей, испытываемых подследственным.

2. Прямая аналогия может использоваться при поис­ке аналогичных уголовных дел, аналогичных мето­дов совершения преступлений и их раскрытия. В этом плане неоценима роль ЭВМ, в память которой можно заложить по группам уголовные дела, на­пример, об убийствах. При этом расследование каждого нового уголовного дела можно начинать с поиска аналога, чтобы использовать лучшее из этого дела (приемы, методы, программы допроса и т.д.) и одновременно исключить аналогичные ошибки. Уникальны в этом смысле исследования Н.А. Селиванова, посвященные систематизации ана­логов убийств, описанных в специальной литерату­ре. Подобного рода исследования, дополненные информацией по уголовным делам различных кате­горий по республикам и областям, могли бы соста­вить высокоэффективный «банк данных аналогов» в масштабе республик или хотя бы областей.

3. Символическая аналогия является сжатым описа­нием функций объекта или элементов проблемы и вызывает отдаленную ассоциацию. Практическое применение в следственной деятельности символи­ческая аналогия может найти в формализации опи­сания преступлений для ввода в память ЭВМ дан­ных о делах (описание которых имеется в банке прямых аналогий).

4. Фантастическая аналогия тоже применима в следственной практике. Она характеризуется как бы превращением желаемого в реальное. В след­ственной практике эта аналогия используется при построении версий – самых разнообразных по самым различным основаниям (месту, времени, спо­собу, мотиву, субъекту, объекту, динамике и стати­ке поведения подозреваемого, виду и назначению похищенных объектов и т.д.).

Дж. Гордон считал, что синектика основывается на способности людей к метафорическому мышлению. Метафора, как известно, это перенос смысла, оборот речи, состоящий в образном сближении слов на базе их переносного значении. Метафора оценивается по своим словесным проявлениям и приобретает словесную форму лишь после оригинального синтеза челове­ком (следователем). Метафора носит декоративный ха­рактер и может украсить ход рассуждений и беседу следователя с участником следственного действия. Она может носить в следственной деятельности по­рождающий, индуктивный характер и опосредовать прыжок от версии к истине, процесс проверки рабочей версии, она может вызывать к жизни все возможные связи и необходимые для этого сравнения с реальными и фантастическими объектами.

Преобразование по аналогии предполагает исполь­зование следователем в творческом процессе игровых форм (по Дж. Гордону):

1. Игра со словами, фразами и их значениями. Напри­мер, игра слов следователя на допросе может выз­вать проговорку допрашиваемого. Игра значений в виде истолкования слов допрашиваемого может вызвать поток ассоциативной информации. В пос­леднем случае следователь может внимательно прослушать звукозапись допроса и вдуматься в зна­чение отдельных слов и выражений, продумать, что хотел показать этим допрашиваемый и что он хо­тел скрыть.

Неожиданная для допрашиваемого игра слов в воп­росах следователя может усилить выразительность речи следователя, перевернуть привычное значение слова и соответственно изменить смысл сказанного.

2. Игра с логическими системами и моделями. Следо­ватель, анализируя логику рассуждений подслед­ственного, может ввести в допрос приемы, направ­ленные на разрушение логической системы защиты обвиняемого (подозреваемого), исследуя при этом возможность иначе объяснить деятельность анали­зируемого лица.

3. Игра с метафорами. Следователь может высказать неуместное сравнение и вызвать тем самым непод­готовленную реакцию допрашиваемого, в которой может содержаться информация о расследуемом событии. Следователь может использовать случай­ную метафору, прозвучавшую в словах допрашива­емого и «потянуть» за нее информацию о событии. Случайной метафорой может стать любое событие в обыденной жизни следователя. Следователь мо­жет на улице увидеть предмет, услышать слово, которые натолкнут его на варианты правильного тактического действия.

Теория, разработанная в одной области науки, иногда может с успехом применяться по аналогии в другой области. Практически это может быть опреде­ленное наложение матрицы теории на следственную деятельность, на модели раскрытия преступлений. Ста­рая теория к новым отношениям «прикладывается» ме­тодом проб и ошибок. Если ошибки имеют недопусти­мый характер, то такой метод применяется только в игровых, имитационных формах.