4.2.8. Анализ идеи криминалистического портрета

 

Мы только тени слепой однообразной природы, мы плен­ники минуты. Но надо помнить, что эта страшная идея, уби­вающая в нас всякую надежду, облагораживает и одухотворя­ет каждую минуту нашей жизни; мгновение непреходяще, если оно вечно возвращается; малейший миг является вечным па­мятником бесконечной ценности и каждый из них – божестве­нен.

Пусть все беспрерывно возвращается – это есть высшая степень сближения между будущим и существующим миром; в этом вечном возврате заключается высшая точка мышления.

Ф. Ницше

 

Криминалистический портрет преступника, уклады­вающийся в рамки уголовного закона под вывеской «субъект преступления», является прерогативой следо­вателя и формируется по крупицам на каждом след­ственном действии, на каждом этапе расследования, но... при этом, в конце концов, остается в тени, в недопи-санности, выпуская в сольную партию элементы объек­тивной стороны состава преступления.

Преступник является центральной фигурой судо­производства. Играя понятиями, можно заметить, что судят именно преступника, а не его преступные дей­ствия, которые он может тиражировать по неопреде­ленному кругу лиц и разнообразию действий. Поэтому изучение преступника должно начинаться с первых се­кунд производства осмотра и продолжаться до его вы­хода из стен исправительного заведения.

Криминалистический портрет, формируемый следователем, может создаваться в рамках концепции криминалистической портретистики по следующим на­правлениям:

• глубокое и разностороннее исследование кри­минальной ситуации, для установления концен­трата действия, выраженного в следах и послед­ствиях – результатах;
• широкая интерпретация преступного действия, объясняющая внутренний мир преступника; ди­намику мотивов;
• динамика мотивов и смыслов действия, его аргу­ментов и рожденных действием фактов.

Одним из первых практиков МВД РФ, реально при­менивших идею «психологического портрета», был В.О. Петухов – начальник отдела МВД РФ. По его ини­циативе в 1992 г. была принята Программа психологи­ческих портретов неизвестных преступников, соверша­ющих серийные убийства.

Идея, заложенная В.О. Петуховым в понятие «пси­хологический портрет» понятна, но необоснованно рас­ширена. Думается, что нельзя смешивать разнокалибер­ные категории: район места жительства, район места работы, место учебы, род занятий, особенности проис­хождения..., называя их при этом «психологическим портретом».

Этой точки зрения придерживается известный зна­ток нетрадиционных методов профессор В.А. Образ­цов, который отмечает факты разработки смежных на­правлений «портрета» под названием «биоритмический паспорт» обвиняемого (Н.Н. Китаев), «психологический профиль», содержащий в себе систему сведений о пси­хологических и иных признаков лица, позволяющих его выявить и идентифицировать.

Термин «психологический профиль» появился в ФБР в 1971 г. (США), но он не стал криминалистичес­ким только потому, что в США нет науки криминалистики и нет учебников по криминалистике. Это удивитель­но при наличии высокой преступности и обилии полицейских служб и учебных подразделений. Там глав­ный упор сделан на процессуальные регламенты и пси­хологическую подготовку, на поиск путей к пониманию человека, совершающего преступление.

По мнению В.О. Петухова, «психологический порт­рет» предполагаемого «серийного преступника в зави­симости от характера информации, содержащейся в ма­териалах уголовных и оперативных дел, может иметь следующие признаки: общую характеристику личности и преобладающую мотивизацию; индивидуальные при­знаки личности, навыки и т.д.; возраст, район места жи­тельства; район места работы, службы, учебы; частные характеристики места вероятного обитания; уровень об­разования и профессиональной квалификации; род за­нятий; особенности происхождения (родительской се­мьи) и личной истории жизни; семейное положение; наличие детей; отношение к отдельным видам деятель­ности: к службе армии, к спорту, медицине, к работе с людьми и т.д.; наличие прошлой судимости; наличие психологической, а также иной патологии; антропологические динамические характеристики лица (тип вне­шности – телосложение, пантомимика и др.)»^[1].

Оппоненты идеи криминалистической портретистики могут возразить... заметив, что личность преступника изучается средствами судебной психологии и кримино­логии, что их методы пересекаются, но... они обраща­ются к состоявшемуся репрезентативному массиву пра­вонарушителей и делают обоснованные рекомендации по предупреждению преступлений по неопределенно­му кругу еще несовершивших преступление лиц. Таким образом, криминологические исследования идут своим, очень правильным путем, который обоснованно вызы­вает восхищение постановкой или разрешением пробле­мы, находящейся не на должном уровне.

Феномен личности преступника требует своего ма­стера немедленно, теперь и сейчас, во времени и про­странстве процессуального срока предварительного расследования, в интерьере криминальной ситуации, ставшей для преступника полем его личностного само­выражения, где он весь, со всеми его проявлениями, отражающими его «Я-концепцию».

Криминалистическая портретистика ждет своих следственных и оперативных «хирургов», а не патоло­гоанатомов, которые приходят не к живому человеку, а к трупу; фокусируя причины и обстоятельства его соци­альной гибели.