4.2.5. Анализ речевых и неречевых форм поведения

 

Говори, чтобы я мог судить о тебе.

Б. Джонсон

 

Речевую деятельность следует отличать от просто­го произнесения слышимых звуков. Последние могут быть невольными экспрессивными проявлениями, то есть не речью в собственном смысле. Это крики, восклица­ния, свист и т.п., но не слова или предложения. В них нет воли к коммуникации. О речевой деятельности можно говорить только в тех случаях, когда устанавливается связь между артикулированным словом и смыслом.

Объективная речевая деятельность – это сис­тема санкционированных исторической традицией сим­волов, используемых в качестве инструмента всеми, кто растет и развивается в сфере соответствующего языка.

Речевую деятельность нужно отличать также от экс­прессивных движений: невольных внешних проявлений психической жизни в формах мимики, интонации голоса, жестикуляции. Речевая деятельность есть обусловленное волей данного субъекта сообщение определенного объективного содержания, осуществляемое либо на язы­ке жестов, либо путем произнесения слов. Если я гово­рю, это значит, что мне есть что сказать слушателю.

Анализ через синтез – это ведущее звено всякой мыслительной деятельности. Эта краткая форма анали­за заключается в следующем: объект в процессе иссле­дования включается во все новые связи и в силу этого выступает во все новых качествах, которые фиксируют­ся в понятиях. Из объекта, таким образом, как бы вы­черпывается все новое содержание, он как бы повора­чивается каждый раз другой своей стороной, в нем появляются все новые свойства.

Технология приема состоит в том, что процесс син­теза может проходить через весь процесс расследова­ния. Каждое вновь появляющееся доказательство «примеривается» к той композиции доказательств, ко­торая уже сложилась, это новое ищет свое место в си­стеме.

Следственное действие синтезирует в себе комп­лекс различных специальных криминалистических ме­тодов, поэтому представляется оптимальным рассмот­реть эти методы в двух аспектах:

а) следственное действие глазами следователя;

б) следственное действие глазами участников след­ственного действия.

Этот двуплановый подход к анализу следственного действия наиболее соответствует ситуации рас­следования, а, кроме того, само понятие оптимальности предполагает рациональное сочетание различных мето­дов, результаты применения которых дополняют друг друга.

Представляется необходимым применительно к проведению следственного действия продемонстриро­вать возможности методов многофакторного анализа, рефлексии, внутреннего диалога, социальной типиза­ции, интерпретации речевых и неречевых форм поведения, экспресс-интерпретации субъективной оценки си­туации участником следственного действия, метода ис­следования позиций участников следственного действия и т.д.

Следственное действие строится, как правило, на процессах межличностного и полифункционального об­щения. Даже такие «молчаливые» действия, как осмотр и назначение экспертизы, сопровождаются внутренни­ми диалогами с лицами, причастными к расследуемому делу.

Поэтому следственное действие – это, как правило, общение в диалоге, в смене ролей слушающего и говорящего. Причем этот диалог регламентирован нор­мами УПК, детально распланирован следователем, но, в то же время, глубоко вариативен – так многообразно его содержание и внешние формы. Рассмотрим метод интерпретации применительно к анализу процессов меж­личностного взаимодействия следователя с участником следственного действия.

Подлинное познание личности основано на диало­гическом проникновении следователя во внутренний мир своего партнера. В процессах речевого общения следователь и участник следственного действия посто­янно оказывают друг на друга психическое воздействие, сообщают о своих психических состояниях, обменива­ются самой разнообразной, часто неконтролируемой информацией. Особенно это относится к ситуациям, носящим экстремальный характер.

Общение в процессе следственного действия ос­ложняется еще и тем, что участники говорят не то, что думают, и при этом их внешняя речь сопровождается внутренней речью. Внутренний комментарий может ока­зывать воздействие более сильное, чем внешняя речь. Данное малоисследованное в криминалистике обстоя­тельство обязывает следователя расшифровать, декодировать внешние формы речевого и неречевого пове­дения участника следственного действия. Это может осуществляться не только интерпретацией (истолкова­нием) внешней речи участника следственного действия, всех внешне выраженных средств поведения, но и внут­ренними диалогами следователя с самим собой, с участ­никами следственного действия, за которого средства­ми внутренней речи отвечает сам следователь.

Таким образом, внутренний диалог следователя как бы предваряет внешнюю речь следователя и веро­ятные реакции участника следственного действия. Вы­шесказанное вызывает необходимость проиллюстри­ровать сложное положение следователя при приеме, обработке и оценке информации сле­дующей конструкцией.

Предметом приема, переработки и оценки инфор­мации следователем в процессе следственного действия являются следующие компоненты:

1. Интерпретация внешних форм речевого и нерече­вого поведения участника следственного действия:

а) что он хотел сказать или скрыть;

б) какие чувства и по поводу чего испытывал;

в) что думал при этом;

г) какие ставил главные и второстепенные цели;

д) какие средства воздействия хочет и может ис­пользовать.

2. Внутренний комментарий следователем внешней речи участника следственного действия: внутренние реплики и внутренние реакции по ходу действия.

3. Внутренний диалог с участником следственного действия (вопросы, ответы, аргументы, средства взаимодействия).

4. Результаты и процессы собственной речевой деятельности: вопросы саморегуляции, корректи­ровки внешних и внутренних форм деятельности.

Может ли следователь одновременно принимать и обрабатывать столь сложные блоки внешне выражен­ной и скрытой информации? Хорошо подготовленный следователь может и должен принимать всю ин­формацию. Именно в этом состоит смысл использова­ния потенциала следственного действия. Ключи к по­тенциалу конкретного следственного действия лежат в способностях и теоретико-практической деятельности, следователя.

Общаясь с участником следственного действия, следователь стремится достичь следующие системы це­лей:

• передать определенную информацию, вызываю­щую прогнозируемую реакцию (эта информация может иметь форму вопросов, утверждений, со­общений, предположений, реплик, она может иметь и неречевую форму);
• принять и расшифровать всю информацию о расследуемом событии и личности;
• оказать воспитательное воздействие на партне­ра;
• предотвратить собственные ошибки и типичные ошибки участника следственного действия.

Последнее обязывает следователя при подготовке и проведении следственного действия выполнить серию профилактических мероприятий, предотвращающих ошибки:

• передача информации оформлена нечетко, двойственно, что вызывает двойственные реак­ции;
• информация чрезмерно ограничена в объеме, что вызывает у воспринимающего чувство нео­пределенности, тревоги, растерянности, страха;
• информация непонятна участнику следственного действия, перегружена специальными термина­ми, что вызывает неадекватные реакции челове­ка, который начинает «метаться», искать выход из ситуации с высокой неопределенностью по­ложения, усложняя следователю проведение те­кущего воздействия;
• информация крайне неприятна участнику след­ственного действия, вызывает агрессию, недове­рие к следователю, прерывание психологичес­кого контакта.

Ошибки следователя при приеме и расшифровке информации:

• информация принята и расшифрована лишь час­тично;
• информация расшифрована неверно, искажены форма и содержание;
• информация расшифрована без учета личности передающего и ситуации, в которой находился участник следственного действия;
• информация участника следственного действия не замечена следователем, оставлена без вни­мания (особенно это касается неречевых форм общения, когда мимика может нести больше информации, чем длинный монолог).

Признаками истинности передаваемой информации является ее речевое и неречевое оформление.

Предметом интерпретации могут стать следующие элементы речевой деятельности участника следственно­го действия:

1. Содержание речи (главная и второстепенные темы, главная идея).

2. Интонационная направленность речи (сожаление, раскаяние, пренебрежение).

3. Эмоциональная насыщенность речи, проявляемая в темпе, тембре, громкости.

4. Словесное  оформление  речи   (лексические, грамматические, синтаксические, стилистические признаки).

5. Речемоторная характеристика, проявляющаяся в особенностях речевого дыхания, особенностях ар­тикуляции языка и губ, особенностях влияния на звуки носа, рта и глотки.

6. Звуковой характер заполнения пауз.

Кратко рассмотрим содержание названных элемен­тов.

Главная тема речи отражает круг обстоятельств, по поводу которых следователь поставил вопросы. Вме­сте с тем при наличии вопросов участник следственного действия сам избирает главную тему разговора, неред­ко переориентирует следователя на исследование иных, более важных фактов, относящихся к расследуемому преступлению.

Главная идея речи выражает сущность оценки уча­стника следственного действия относительно исследуе­мых обстоятельств. Демонстрация главной идеи речи служит, по мнению участника следственного действия, основанием для подведения следователя к определен­ным выводам, в которых он заинтересован.

Расшифровка демонстрируемой и скрываемой глав­ной идеи речи участника следственного действия опре­деляет макро- и микротемы дальнейшего общения.

Среди множества тем общения можно выделить главные и второстепенные (вариационные) темы. Глав­ные темы носят «стратегический» характер, они прохо­дят через все следственные действия или большинство из них. Они связаны с ответами на традиционные воп­росы: что, где, когда и т.д. Вариационные (второсте­пенные) темы неизбежно возникают в процессе обще­ния, и к ним следователь также должен быть готов.

Чем глубже и многостороннее следователь гото­вится к следственному действию по установлению об­стоятельств главных тем, тем эффективнее он будет общаться по темам второстепенным.

Таким образом, следователь при подготовке и вы­полнении следственного действия может прогнозиро­вать тематику общения следующим образом:

1. Главные темы, обсуждение которых вызвало необходимость общения следователя и участника следственного действия. В рамках обсуждения этих тем следователь должен установить обстоятельства расследуемого преступления.

2. Второстепенные темы, связанные с главными, со­держат частные, специальные, ограниченные объе­мы информации, но иногда именно на них строятся такие явления, как психологический контакт и так­тический «выход» на главную тему.

Анализ интонаций речи участника следственно­го действия также дает значительную информацию следователю. Интонация – это ритмико-мелодическая сторона речи, чередование повышений и понижений го­лоса; тон и манера произношения слов, выражающие чувство, отношение говорящего к предмету речи. Если интерпретировать интонационную направленность речи, то можно выделить три ее стороны: информационную, выразительную и волеизъявительную.

Интонация может выражаться в передаваемой ин­формации об отношении к расследуемому событию или конкретному лицу. Например, обвиняемый с оттенком дерзкой гордости отмечает: «И тогда я ударил его мно­го раз в область ягодицы и почечного отдела; бил от всей души...».

Выразительная сторона речи передает чувства, окрашивающие состояние говорящего. Например, в речи можно обнаружить чувство стыда, раскаяния, радости, гнева, скорби и т.д. Эти чувства отражаются в интонаци­онном рисунке речи, в выразительных паузах и акцентах, в повторах и даже неудачном построении фраз. Напри­мер: «Когда он упал, может быть, конечно, били, но не так уж, чтобы удары приходились в область лица, и во­обще... откровенно там...» (фрагмент допроса подозре­ваемого, в убийстве). Из приведенной фразы можно сде­лать некоторые выводы об эмоциональном состоянии говорящего, об уровне его речевой культуры.

При анализе речевых средств можно попытаться интерпретировать психическое состояние говорящего, его эмоциональное отношение к теме разговора, к со­беседнику, а также к средствам контроля, который он должен выполнять по отношению к себе. Вместе с тем не лишним был бы анализ того, какими средствами уча­стник следственного действия пытается оказать воздей­ствие на другого в целях изменения его позиции.

Поэтому можно подвергнуть анализу и эффект воз­действия одного человека на другого. Он может «из­меряться» изменением позиции личных целей, устано­вок, системы отношений, внешних форм деятельности и т.д., которые произошли после речевых и неречевых воздействий одного участника следственного действия на другого.

По волеизъявительной стороне речи можно опре­делить, насколько выражена воля говорящего, или же ему навязана чья-то воля. Волеизъявительной стороне речи (например, обвиняемого) должен соответствовать мотив его речевой деятельности во время допроса. Сле­дует очень осторожно подходить к анализу волеизъяви­тельной стороны речи (например, тихая, местами не­внятная речь свидетельствует не о давлении со стороны допрашивающего, а об экстремальности ситуации для обвиняемого, а также о чувстве стыда, раскаяния, горе­чи, сожаления о содеянном, тревоги за себя, что, не­сомненно, осложняет процесс речевой деятельности).

Каждый следователь в процессе профессиональной и бытовой деятельности вырабатывает для себя опре­деленные стереотипы восприятия эмоций по речи, ли­цам, позам, жестам и другим проявлениям деятельнос­ти человека. Причем эти оценки носят субъективный характер и зависят от возраста следователя, от мест­ных критериев культуры, национальных особенностей и других факторов. Но все-таки стабильные стереотипы эмоциональных состояний человека существуют, и по ним можно определять эмоции партнера.

По речи, выражению лица, позе, жестам могут определяться отрицательные эмоциональные состояния; неудовольствие, горе, отчаяние, тоска, печаль, скука, огорчение, разочарование, тревога, боязнь, испуг, страх, ужас, жалость, сострадание, сожаление, досада, обида, чувство оскорбления, ярость, гнев, презрение, возмущение, неприязнь, злоба, ненависть, неуверен­ность, растерянность, недоверие, смущение, стыд, рас­каяние, угрызение совести, горечь, отвращение, омерзе­ние.

Перечень отрицательных чувств приводится для того, чтобы показать, насколько разнообразными могут быть реакции участника следственного действия на про­цессы общения со следователем.

К сожалению, именно отрицательные чувства наи­более часто сопровождают общение следователя с уча­стниками следственных действий. Это обязывает на каж­дое проявление названных чувств выразить ответную реакцию, именно ту, которая будет способствовать раз­витию и углублению отношений, а не их свертыванию и замораживанию.

Можно надеяться, что тактическая деятельность следователя вызовет у участника следственного дей­ствия и положительные чувства, например: удоволь­ствие, восхищение, симпатию, благодарность, уверен­ность, доверие, уважение, облегчение.

Специалисты выделяют и чувственно-нейтральные состояния, проявление которых участниками следствен­ного действия также должно вызывать адекватные фор­мы реагирования следователя. К ним относятся: любопыт­ство, состояние спокойного созерцания, безразличие^[1].

Эмоциональная насыщенность речи проявляется в темпе, тембре и громкости речи.

Темп речи – это скорость устной речи в единицу времени. Как правило, мерилом темпа является число произносимых слогов в минуту.

Темп речи характеризуется изменчивостью и явля­ется показателем эмоционального состояния говоряще­го. Вялая, неэмоциональная речь участника следствен­ного действия свидетельствует о его безразличии к излагаемой информации. Это более характерно для не­заинтересованных свидетелей, которых событие пре­ступления не взволновало. Довольно часто именно эти свидетели дают полную и исчерпывающую информацию о расследуемом событии.

Если темп речи следователя неэмоционален, то участник почти неизбежно теряет к нему интерес и ува­жение, перестает давать полную информацию, наблю­дая незаинтересованность следователя к ее приему.

Если темп речи высокий, то можно предположить, что участник следственного действия взволнован, тема разговора, безотносительно к следственному действию, его глубоко волнует, и свои переживания он демонст­рирует высоким темпом речи, хочет сказать как можно больше, чтобы убедить следователя в правильности за­нимаемой им позиции. Принимая информацию с высо­ким темпом речи участника следственного действия, уместно попытаться замедлить темп речи партнера воп­росом, заданным тихим голосом и акцентирующим вни­мание на особо важных деталях.

Негромкий, проникновенный голос следователя символизирует понимание состояния собеседника, го­товность к принятию информации и, в то же время, уважительное, бережное отношение к человеку.

Если следователь принимает навязываемый ему высокий темп речевого общения и сам начинает гово­рить быстро и громко, то это приобретает вид неуправ­ляемого общения с элементами конфликта, нарушаю­щего психологический контакт.

Для полного и глубокого общения наиболее приго­ден тихий, доверительный голос, с. невысоким темпом речи. В этом случае участник следственного действия сможет следить за речью следователя, достаточно об­думывать свои ответы. Это снижает уровень неопреде­ленности, вызывает чувство доверия к следователю, который не пытается жонглировать темпом речи, а гу­манно предоставляет возможность взвесить каждое сло­во и выражение.

Тембр голоса – это окраска, характер звука голо­са, в котором говорящий также выражает свое отноше­ние к теме разговора и излагаемой информации.

Словесное оформление речи характеризуется лексическими, грамматическими, синтаксическими и сти­листическими признаками. Лексические признаки сви­детельствуют об образовании, навыках речевой дея­тельности, профессии, принадлежности к определенной социальной группе.

Данная группа признаков характеризуется словар­ным запасом, который может быть бедным и богатым, насыщенным профессиональными терминами, жарго­низмами, специфическими выражениями, отражающими социальную принадлежность и возрастные особен­ности.

Представляется, что для более глубокого изучения участника следственного действия целесообразно дать ему выговориться, заняв позицию активного и благо­дарного слушателя. Это уместно хотя бы для того, что­бы исключить речевые эксцессы данного человека в суде, т.е. следует сделать все, чтобы данный участник следственного действия исчерпал полностью все свои речевые (тактические) возможности в стадии предвари­тельного следствия. Такой подход позволяет надеяться, что в суде он не даст неожиданных для следователя показаний.

Грамматические признаки речи свидетельствуют об уровне грамотности говорящего. Это проявляется в на­личии или отсутствии ошибок в произношении слов и словосочетаний (например, характерные для определен­ной местности пропуски букв в словах, искажение от­дельных слов, перестановка букв в словах).

Синтаксические признаки выражаются в соблюде­нии или нарушении правил синтаксиса, в правильном сочетании слов в предложении. Нарушение правил син­таксиса влечет за собой неверное построение фразы. С одной стороны, это свидетельствует о недостаточно ус­тойчивых навыках построения фраз, а с другой – о чрезмерном возбуждении, об экстремальности ситуации для говорящего.

Стилистические признаки выражаются в совокуп­ности языковых средств, отражающих навыки исполь­зования речи в процессах общения. В стиле отражается выразительность речи, уровень речевой культуры, при­вычная сфера применения речевых оборотов (канцеляр­ский, деловой, бытовой, профессиональный и т.д.).

Речемоторная характеристика речи проявляется:

• в артикуляционных навыках произношения слов и предложений;
• в особенностях речевого дыхания, например, речь с присвистом, что часто свидетельствует о наличии заболеваний (бронхита, астмы и т.д.);
• в наличии неязыковых звуков, сопровождающих речь (причмокиваниях, покашливаниях и т.п.).

Личность говорящего характеризуется и особенно­стями заполнения пауз: э-э... ну, так сказать, короче, однако, это... самое и т.д. Это обусловлено, с одной стороны, бедностью речи, отсутствием должного сло­варного запаса, а с другой – стойкими привычками, ха­рактеризующими говорящего, что особенно ценно при опознании по речи.

Особо следует выделить привычные, стереотипные выражения, характерные для конкретного лица. В этих выражениях может отражаться принадлежность к мест­ности, к профессии, к определенной социальной, воз­растной или преступной группе.

Применительно к следственной деятельности осо­бый интерес приобретает знание и интерпретация пре­ступного жаргона.

Для отдельных регионов страны свойственно дву­язычие. Это характерно для Беларуси, Украины, При­балтики. Двуязычие представляет собой наслоение од­ного языка на другой. Сознание человека на многие годы сохраняет языковые особенности среды, в кото­рой воспитывался человек в раннем детстве. Меняя язы­ковую среду, человек сохраняет старые языковые сте­реотипы и приобретает новые. Двуязычие (и многоязычие) проявляется в системе ошибок устной и письменной речи. Обнаружение этих ошибок в речи партнера может свидетельствовать о месте формирова­ния речевых навыков и отдельных речевых стереоти­пах.

Интерпретации подвергаются неречевые средства общения:

1. Мимика (особенности эмоциональных состояний, проявляющихся в деятельности мышц лица).

2. Пантомимика (жесты в сочетании с мимикой, особенности походки и осанки при речевой дея­тельности). Жесты могут дополнять и иллюстриро­вать речевые сообщения, а также играть самостоя­тельную роль, отражая эмоциональные, волевые состояния человека в периоды, когда человек не говорит.

3. Тактильные действия, сопровождающие речевую деятельность (прикосновения, движения рук и ног, манипуляция предметом и т.д.) и свидетельствую­щие об эмоциональном состоянии.

4. Вегетативные проявления, сопровождающие ре­чевую деятельность человека, свидетельствующие об эмоциональном состоянии говорящего (покрас­нение, побледнение, пот на лице и т.д.).

5. Аранжировка окружающего пространства (вы­деление говорящим сюжетного центра в окружаю­щем пространстве, привлечение внимания к каким-то предметным комплексам).

6. Одежда и обувь участника речевой коммуникации, личные вещи. По одежде можно судить о наличии или отсутствии у человека определенного вкуса, об уровне эстетической культуры и т.д.

7. Прическа и головной убор.

8.Татуировки, шрамы, а также иные источники информации о человеке.

Расшифровка неречевых средств общения имеет большое значение для определения направлений по совершенствованию тактических приемов, оптимизиру­ющих процесс общения с участниками следственного действия.

В каждом из названных средств общения в той или иной степени отражается психологический портрет че­ловека. Подвергая анализу используемые человеком средства общения, можно сделать профессионально значимые выводы о направленности партнера по обще­нию, о его волевых качествах.

Известно, что человек реагирует не столько на ре­альную ситуацию, сколько на свою субъективную оцен­ку этой ситуации. Поэтому следователь должен быстро и правильно сделать интерпретацию оценки ситуации своим партнером по следственному действию.

Каждый акт интерпретации становится новым ша­гом к следующему тактическому приему. Причем при­емы отличаются вариантностью, т.е. могут быть диамет­рально противоположными в зависимости от реакции партнера. Этим и характеризуется многовариантное программирование следственного действия, когда сле­дователь прогнозирует реакции участника в широком диапазоне, от самых положительных до самых отрица­тельных, и в соответствии с ними строит свое поведе­ние.

Каждый жест следователя, каждое слово и форма молчания прочно ложатся в тактику отношений с конк­ретным человеком. Молчание слушающего партнера проявляется в его реакциях, жестах, которые являются индивидуальной частью действий по восприятию гово­рящего. Жесты слушающего приобретают характер ком­муникативной функции. Он «говорит» жестом, демонст­рирует им свое отношение к тексту и своему партнеру. Ни одна деталь не должна остаться без внимания.

Следственной практике известны случаи, когда незначительные, внешне почти незаметные реакции со­беседника (допрашиваемого) являлись ключом к рас­крытию преступлений.

С помощью мимики и жестов следователь может применять тактические приемы, направленные на разви­тие диалога с участником следственного действия.

Естественные реакции следователя (взгляды, инто­нация, жесты, мимика, выражающая самые различные чувства) демонстрируют то, что следователь восприни­мает информацию именно так, как этого хочет участник следственного действия. Здесь мы видим тактический прием «допущение легенды», но в то же время достига­ется общность понимания анализируемой проблемы. Следователь как бы встает на позицию партнера по об­щению, который оценивает слушающего следователя по своим субъективным каналам обратной связи. В опи­сываемых реакциях следователя есть и элемент психо­терапии, данная форма не травмирует участника след­ственного действия, убеждает его в том, что следователь относится к нему бережно, уважает его как участника диалога.

Неречевые реакции следователя являются и фор­мой тактической разведки, предоставляющей возмож­ность рассмотреть партнера по диалогу, расслышать весь его языковой репертуар, проникнуть в его эмоцио­нальную сферу, «заглянуть в душу».

Эмоциональные состояния человека можно опре­делять по таблице экспертной оценки эмоциональных проявлений^[2] (см. табл.).

 

Внешне-эмоцио­нальные показатели, единичные	Балл и качество эмоциональных проявлений
	сильные отрица­тельные эмоции	слабые отрица­тельные эмоции	нейтральное эмоциональ­ное состояние	слабые положи­тельные эмоции	сильные положи­тельные эмоции
Рот	Углы рта опущены сильно	Углы рта слегка опущены	Нормальный	Углы рта слегка припод­няты	Углы рта сильно припод­няты
Глаза	Очень недоволь­ный взгляд	Слегка недоволь­ный взгляд	Нормальные	Слегка прищурены, блестят взгляд	Прищурены, блестят, веселый, взгляд
Брови	Сильно искривлены, сдвинуты у пере­носицы, нахмурены	Смор­щены, искрив­лены	Нормальные	Спокойные	Спокойные
Окраска лица	Значительное покраснение или побледнение	Слегка бледное или слегка красное	Нормальная	Нормаль­ная	Нормаль­ная
Движения рук	Очень напря­женные, скованные или беспо­рядочные, резкие	Слегка напря­женные, скован­ные или слегка резкие	Нормальные	Свободные	Свободные
Интонация	Очень резкие, очень недоволь­ные	Слегка резкие, недоволь­ные	Нормальные	Слегка веселые, радостные	Очень веселые, радостные
Дыхание	Очень учащенное, беспоря­дочное, с частными задерж­ками	Слегка учащенное, пре­рывистое, с редкими задерж­ками	Нормальное	Спокойное	Спокойное

Уместно заметить, что участники следственного действия, как правило, стараются скрывать свои эмоци­ональные проявления.

Кроме вышеизложенного, на форму и содержание речевого поведения влияет сложный комплекс факто­ров объективного характера, который необходимо учи­тывать и подвергать глубокой интерпретации. Несомнен­но влияет обстановка помещения или местности, где происходят процессы речевого обмена (квартира участ­ника следственного действия, место происшествия в лесу, кабинет следственного изолятора). Каждое место проведения следственного действия вызывает множе­ство, на первый взгляд, невидимых, ассоциативных связей, которые меняют настроение человека, его физи­ческое состояние и т.д. Поэтому обстановка следствен­ного действия крайне важна в плане исследования ее влияния на поведение участников этого действия.

Также влияют условия среды, в которых выполня­ется следственное действие: освещение, запахи, темпе­ратура окружающей среды, наличие или отсутствие ат­мосферных осадков, посторонних шумов и т.д.

Каждое из названных условий заслуживает глубо­кого анализа. Но мы рассмотрим лишь влияние отдель­ных факторов. Например, плохое освещение или тем­нота не только не способствуют общению, но почти полностью разрушают процесс общения. Если гаснет свет и участники следственного действия остаются в темноте, беседа, как правило, прекращается или приоб­ретает натянутый характер. Это вызвано тем, что участ­ники не видят друг друга, поэтому у каждого создается впечатление, что он говорит в пустоту, без обратной связи.

Пребывание в помещении или на местности с не­приятным запахом рассматривается людьми как необ­ходимое и временное явление, поэтому в таких услови­ях исключается длительное общение. Участник следственного действия постоянно думает о необходи­мости ухода с такого места, по отношению к следовате­лю у него возникают крайне негативные чувства.

Отрицательно влияют на форму речи низкие темпе­ратуры. Замерзший человек резко меняет речевые стереотипы, которые крайне трудно расшифровать, имеется в виду скрываемый материал. В практике пред­варительного следствия имели место случаи, когда че­ловек сознательно прекращал дачу показаний (при про­верке) только потому, что следователь не обеспечил перерыва для согревания, не создал благоприятные ус­ловия.

 

 

Посторонние шумы очень отвлекают участников следственного действия, вызывают раздражение следо­вателя за неудачно выбранное место и время, что, есте­ственно, мешает получению полной и достоверной ин­формации. Оптимальным является создание тишины в условиях звукоизолированного помещения или введе­ние специально запланированных звуковых факторов, вызывающих прогнозируемые реакции участника след­ственного действия. Эти прогнозируемые, подготовлен­ные следователем звуки могут стать основой для фор­мирования психологического контакта, зачином для «тактической вариации», с которой можно отойти от исследуемых событий, но и при необходимости вернуться к главной теме. Прогнозируемыми звуковыми раз­дражителями могут стать фрагменты музыкальных про­изведений, звук которых исходит из соседней комнаты, радиодинамика, фрагменты проблемных передач или фильмов, детские разговоры, звуки естественной сре­ды и т.д. Главное, чтобы вводимые в контекст след­ственного действия звуки имели позитивное воздействие на участника, могли вызывать положительные ассоциа­ции по смежности и сходству или даже по контрасту.

Таким образом, сложный комплекс характеристик речевого поведения участника следственного действия может и должен возбудить в следователе разнообраз­ные мыслительные процессы, касающиеся расшифров­ки информации, передаваемой или скрываемой «испол­нителем».

Интерпретируя речевую деятельность, следователь имеет возможность более точно улавливать нюансы эмоциональных состояний, глубже и полнее понимать явный и скрытый смысл слов и молчания.

Чем длиннее монолог участника следственного дей­ствия, тем больше следователь получает информации об анализируемой ситуации и личности собеседника.

Реакции следователя при активном слушании дол­жны поддерживать живую и естественную монологичес­кую речь партнера. Поддерживающие реакции следова­теля могут быть речевыми и неречевыми.

К речевым следует отнести:

• контактоформирующие реплики: «полностью согласен с вами, разделяю ваше негодование..., могу представить ваше состояние (поставить себя на ваше место...)»; адресации к памяти: «вы, конечно, помните (знаете)...»; адресации к способностям: «при ваших прекрасных способ­ностях к изложению для вас не составит тру­да...»;
• оценочные реплики: «это вызывает самые отри­цательные (положительные) чувства».

К неречевым реакциям относятся:

• взгляд следователя (прямой, доброжелательный, но твердый);
• поза (раскрепощенная, но сдержанная), свиде­тельствующая о готовности следователя выслу­шать длинный и важный рассказ участника след­ственного действия;
• мимика, свидетельствующая о вере следователя в достоверность передаваемой информации; представляется, что мимика следователя долж­на симметрично отражать чувства, испытываемые рассказчиком, т.е. если человек негодует по по­воду действий преступника, то и на лице следо­вателя должны отразиться аналогичные чувства. Иначе участник следственного действия может изменить эмоциональную окраску своего рас­сказа и корректировать его по мимике следова­теля, что, естественно, исказит чистоту и истин­ность воспринимаемого и излагаемого мате­риала.

В результате проведенного опроса выявлено, что мимика и реплики следователя достаточно сильно влия­ют на эмоциональную окраску и содержание показаний допрашиваемого. Определенную роль играют и жесты, некоторые передвижения следователя, изменение рас­стояния до участника следственного действия. Следо­ватель может в процессе слушания в знак согласия по­качивать головой, пересаживаться ближе к участнику следственного действия, или, напротив, увеличивать расстояние до говорящего, подчеркивая свое несогла­сие с его точкой зрения или демонстрируя свое недо­верие к определенной информации.

Интерпретировать содержание диалога с участни­ком следственного действия значит:

• определить главный смысл всего речевого пове­дения партнера, т.е. того, что он хотел достичь, общаясь со следователем;
• расчленить главную цель его деятельности на древообразную систему целей;
• обнаружить в речевых и неречевых формах по­ведения участника следственного действия до­казательства подтверждения версий относитель­но системы целей;
• сопоставить предпосылки (исходные данные) анализируемой ситуации и результаты, достиг­нутые (недостигнутые) участником следственно­го действия;
• сформулировать обобщения и оценки, дедук­тивно не вытекающие из анализируемой деятель­ности, но следующие из косвенных доказа­тельств поведения партнера, свидетельствующих о сокрытии информации;
• истолковать скрытый материал путем анализа, с одной стороны, связей исходной следственной ситуации и результатов деятельности анализи­руемого лица, с другой – связей известных, установленных фактов с фактами, скрываемыми участником следственного действия.