3.10.4. Построение вероятностной модели диагностируемого явления

 

Мы мыслим душу, как нечто разбитое на бесчисленное множество элементов, движущихся сквозь сознание друг за другом и оставляющих за собой определенные внесознательные диспозиции, через которые могут в дальнейшем опять вер­нуться в сферу сознания. Все события психической жизни про­исходят либо в силу действия внешних стимулов, либо в силу актуализации или возрождения тех диспозиций, которые были приобретены в результате воздействия прежних стимулов.

К. Ясперс

 

1. Суммирование признаков, характеризующих криминальную ситуацию:

• признаки объекта состава преступления;
• признаки субъекта состава преступления;
• признаки объективной стороны состава преступ­ления;
• признаки субъективной стороны состава пре­ступления.

Если диагностируется любой из элементов крими­нальной ситуации, то сумма информации об остальных известных элементах дополняет его.

Действие творит или разрушает ситуацию и личность, оно отражает функциональные характерис­тики личности.

Действие личности – элемент механизма преступ­ления, главный анализируемый фактор, и писать о нем скупо-протокольно нельзя! Нельзя быть кратким по си­туации, которая влечет за собой уголовно-правовые последствия, потерю свободы, жизни, чести, достоин­ства... имущества, семьи, детей...

Подобное описание действия влечет поиск смягча­ющих и отягчающих обстоятельств, верную расстанов­ку атрибутов ситуации.

В ситуалогическом анализе действия (бездействия) надо найти все микродействия до десятых, а иногда сотых долей секунды в релевантном (относимом) про­странстве ситуации.

В преступлении следователь может обнаружить концепцию личности преступника, который отражает свои интеллектуальные, волевые, эмоциональные каче­ства в системе совершенных действий и отношении к ним, выраженном в показаниях.

2. Суммирование признаков, характеризующих лич­ность преступника:

• признаки, свидетельствующие о поле и возрас­те преступника;
• признаки анатомических данных: размер следа ног и рук, рост, вес, телосложение, особые и броские приметы;
• признаки функциональных данных: длина и ши­рина шага, угол разворота стопы, особенности исполнения отдельных действий, особенности речи, жестикуляции;
• анализ следов, свидетельствующих о наличии стереотипных навыков, привычек: следы тормо­жения при вождения автомашины, следы реза­ния, пиления, строгания, вырезания стекла в окне, расчленения трупа, написания текстов с учетом условий;
• сведения об одежде, обуви, украшениях, аран­жировке внешних проявлений, свидетельствую­щих о принадлежности к определенной соци­альной группе;
• признаки, свидетельствующие о нравственных, интеллектуальных, волевых, эмоциональных ка­чествах, проявленных в период совершения пре­ступления и после него...;
• признаки, свидетельствующие о системе отно­шений преступника и жертвы (длительное время находились вместе, выпивали, беседовали...);
• признаки, свидетельствующие о принадлежнос­ти к местности, группе неформалов, определен­ной семье, национальности, профессии, преступ­ной среде...

Эта сравнительно грубо обрисованная картина эле­ментов и ассоциативных связей должна быть доста­точна для решения диагностических задач. Все то но­вое, что возникает в потоке представлений, мы пытаемся объяснить на основании принципа ассоциаций; но да­леко не все происходящее на самом деле ново. Возни­кающие представления выказывают тенденцию сохра­няться и самопроизвольно возвращаться через краткие промежутки времени. Эта способность элементов пси­хики «задерживаться» называется «персеверацией». Свойством персеверации обладают не только представ­ления, но и чувства, мысли, осознание целей, характер реакции и т.п.