§ 6. Интерпретация позиции участника следственного действия

в экстремальной следственной ситуации

 

Эффективность следственного действия зависит не только от тактического репертуара следователя, его способностей к реализации многовариантной программы, но и от тех качеств, которыми обладает человек, ставший участником следственного действия. Результаты следственного действия во многом зависят от того, как, каким образом действия сле­дователя субъективно воспринимает человек, включенный в текущую следственную ситуацию.

Отражение ситуации зависит от ряда качеств (факторов), с которыми человек входит в анализируемое следственное действие. Кроме того, позиция участника следственного дей­ствия в значительной степени зависит от его процессуального положения (свидетель, потерпевший, подозреваемый, обви­няемый и т. д.). Позиция участника следственного действия не является застывшей, она постоянно меняется, отражая такти­ческие удачи и неудачи следователя.

Изучив качества участника следственного действия, следо­ватель имеет возможность интерпретировать то, как выяв­ленные качества проявятся в процессе текущего следствен­ного действия и предстоящих смежных следственных дейст­виях.

Одновременно к следственному действию готовится и партнер следователя. Он наводит справки о следователе: манере его профессионального поведения, стиле разговора и т. д. Готовясь к общению со следователем, участник пред­стоящего следственного действия отрабатывает своеобразные заготовки тактического характера: «Если следователь меня спросит..., я отвечу..., при этом выражение лица должно вы­ражать...; если следователь отреагирует на мои слова таким образом, я должен изменить позицию».

Но эти тактические заготовки участника следственного дей­ствия могут срабатывать только в стандартных ситуациях, ко­торые можно прогнозировать и достаточно эффективно «па­рировать».

Наибольшую сложность и интерес представляют реакции участника следственного действия на сложные ситуации экстре­мального характера. Эти реакции возникают спонтанно (само­произвольно), вызываются внутренними субъективными оцен­ками.

Спонтанные реакции участника следственного действия в экстремальных ситуациях выдают настоящее лицо человека, его суть, его подлинные мысли и действия. Этим анализ реак­ций человека в экстремальной ситуации особенно ценен для следственной практики.

Но для того, чтобы правильно расшифровать, интерпрети­ровать реакции участника следственного действия, следователь должен быть готов к приему этой информации.

Способность следователя принимать и реализовывать ре­шения в экстремальных условиях Р. С. Белкин и Н. П. Яблоков обоснованно считают одним из наиболее важных субъектив­ных факторов, влияющих на формирование следственной ситуации¹.

Экстремальная следственная ситуация для участника след­ственного действия — это крайняя, предельная степень субъ­ективного отражения ситуации. Это пик переживаний по поводу объективной реальности. В это время анализируемое лицо наиболее интенсивно переживает свое положение, его дейст­вия носят бурный, часто неадекватный характер. Следственная ситуация может длительное время быть напряженной, но экстремальность имеет кратковременный характер. Именно в это время происходят наиболее грубые ошибки со стороны следователя, иногда провоцирующего зстремальность и не готового к ее тактическому использованию и выходу из нее а также неадекватные действия участника следственного действия, ломающего все привычные стереотипы поведения, разрушающего складывающийся психологический контакт, чтобы «сжечь мосты» и войти в глубокий, долговременный конфликт со следователем.

В этой ситуации участник следственного действия в отличие от обыденных (типичных) ситуаций общения со следователем отходит от традиционных приемов общения, не раздумывая, использует те средства, которые разоблачают его. Следова­тель становится наблюдателем процесса «срывания масок», Причем это делает не следователь, а сам участник следствен­ного действия. Представляется, что прием «срывания масок» допустим хотя бы потому, что действия следователя в этом случае концентрируются в направлении фиксации и интерпре­тации отдельных реакций и поведения в целом участника следственного действия.

Сопоставляя понятия конфликтной и экстремальной ситуа­ций, можно отметить следующее.

Экстремальная ситуация может стать кульминацией конф­ликта следователя и участника следственного действия, хотя экстремальность и не является непременным элементом каждого конфликта. Степень конфликтности отношений мо­жет быть различной.

В то же время ситуация может рассматриваться как экстремальная для участника следственного действия, хотя конф­ликта между ним и следователем не было. Например, экстре­мальной может стать ситуация осознания неотвратимости наказания за совершенное преступление. Экстремальность может быть вызвана уровнем неопределенности положения перед следственным действием.

Поэтому следователь может заметить признаки отражения ситуации как эстремальной еще до начала проведения след­ственного действия. Это обстоятельство может изменить планируемый ранее следователем набор тактических приемов, а также формы межличностного взаимодействия.

Таким образом, «экстремальность» и «конфликтность» — далеко не тождественные понятия.

Пик экстремальной ситуации целесообразно прогнозиро­вать во времени и в структуре складывающихся отношений, что позволяет своевременно заметить его симптомы, правиль­но нейтрализовать или тактически верно использовать. В связи с этим представляется уместным привести ряд признаков, свидетельствующих о состоянии напряженности испытывае­мом участником следственного действия. Эти симптомы² мо­жет заметить следователь по внешним проявлениям деятель­ности.

1. Мышечное напряжение, дрожание рук, подергивание мышц лица, губ, век.

2. Снижение точности движений, нарушение координации.

3. Резкое усиление двигательной активности, суетливость, постоянное стремление ходить, двигаться, изменять положе­ние тела.

4. Участившееся сердцебиение, чувство сжатия в области сердца, покалывание, боли в области сердца (внешне это проявляется в жалобах, жестах, мимике).

5. Значительное изменение дыхания, одышка, «комок в горле» (человеку трудно дышать).

6. Появление холодного пота.

7. Появление сухости во рту (участник следственного дей­ствия не может говорить, просит пить).

8. Побледнение кожи рук, шеи, появление на коже «мра­морного», пятнистого рисунка.

9. Восприимчивость к внешним раздражителям,  резкой обострение чувствительности.

10. Снижение настроения, чувства подавленности, страха, паники и отчаяния.

11. Нарушение речи, появление длительных пауз, запинок увеличение числа лишних слов, тихая, невнятная речь.

Пик экстремальной ситуации, ее кульминационный период длится недолго, но продолжительность состояния нервно-психического напряжения составляет значительный период времени.

Это ставит перед следователем еще одну задачу — выве­сти участника следственного действия из состояния напряже­ния, чтобы он мог продолжить участвовать в следственном действии.

Реакции участника следственного действия на экстремаль­ную ситуацию могут быть двух типов: агрессивные и неагрес­сивные.

Агрессивные реакции могут быть обращены:

— на следователя;

— на иного участника следственного действия;

— на самого себя (аутоагрессия). Степень агрессивности может быть различной. Агрессивные реакции могут быть явными и скрытыми.

Неагрессивные реакции:

— двигательная активность, выраженная в беспорядочных, нецелесообразных действиях;

— уход от решения собственных проблем, апатия, безраз­личие (избрание пассивной неадекватной ситуации позиции). В этих условиях следователь должен применить серию приемов, чтобы «разговорить» партнера, вывести его из пассивно-обо­ронительной позиции;

— различные формы психологической защиты, связанной с уходом в себя и с внутренним решением собственных проб­лем. Отличие данной реакции от предыдущей состоит в том, что во втором случае проблема решается участником следст­венного действия, а в первом — не решается, но внешне это решение никак не демонстрируется. Это усложняет процесс и результаты интерпретации ситуации. В анализируемом слу­чае партнер не отказывается от общения со следователем так категорично, как в первом случае. Уместно оказать помощь этому человеку в избрании оптимальных средств психологи­ческой защиты, что позволяет сформировать некоторый пси­хологический контакт и контролировать развитие ситуации;

— демонстрация готовности к общению, характерна для бесконфликтной ситуации. В этом случае следователю остается укрепить психологический контакт и правильно использовать его тактические возможности.

Готовность к общению участника следственного действия может быть обусловлена следующими мотивами: а) преодолением позиции следователем, убеждением его в чем-то; б) отстаиванием ранее занятой позиции, укрепляя ее путем разрушения аргументов следователя; в) полным или частичным принятием предложения и помощи следователя.

Человек, ставший участником следственного действия, воспринимает ситуацию как экстремальную при следующих условиях.

1. Производит оценку ситуации глубоко субъективно, используя в качестве критериев оценки обстоятельства, влияющие в данный момент на достижение главной цели.

2. Стремится сохранить режим общения со следователем в соответствии с поставленными целями. Сам по себе режим общения является целью деятельности участника следственного действия. В этих условиях он полагает: «Если я сумею сохранить образ честного человека со всеми вытекающими отсюда атрибутами, я имею шанс на то, что следователь поверит мне и примет за истинные мои показания». Таким образом, забота о сохранении определенного образа (например, честного человека) значительно усложняет ситуации общения, вносит необходимость «смотреть» на себя внеположенно.

3. Допускает вариативность в оценке признаков экстремальной ситуации. На каждом последующем этапе следственного действия его участник может менять критерии экстремальности ситуации, это меняет и его отражение им процесса общения. Чем сложнее ситуация, тем больше диапазон вариантов ожидаемого решения проблемы. Наблюдая изменение ситуации в худшую для себя сторону, участник следственного действия снижает уровень своих притязаний, при этом ранее сформулированные цели обеспечиваются и подавляются.

Это обстоятельство, с одной стороны, предохраняет человека от осознания кризиса и соответствующих ему переживании, а с другой — увеличивает длительность экстремальной ситуации.

Экстремальность следственной ситуации вызывает дисгармонию внутреннего мира участника следственного действия и отчасти следователя, хотя последний должен быть готов к такому повороту в отношениях с партнером. 

Экстремальность следственной ситуации может вызвать эмоции и связанные с ними действия, при реализации когорт человек теряет осторожность и говорит то, что думает, хотя бы и себе во вред. Следователь, на наш взгляд, может такти­чески использовать эту ситуацию, но должен оформить текст заявлений предельно точно. Человек, находящийся в экстре­мальной ситуации, у которого подавлена воля и рациональная оценка ситуации, может пойти на самооговор, на ложные по­казания. Это обстоятельство тоже следует учитывать и тща­тельно проверять полученную информацию. Регулируя эмо­циональный режим взаимодействия с участником следствен­ного действия, следователь должен помнить о возможных состояниях своего партнера по следственному действию соответствующими средствами регулировать процесс общения.

Представляется, что экстремальная ситуация возникает в следующих наиболее распространенных прогнозируемых случаях.

1. Участник следственного действия, накапливая отрица­тельные эмоции в результате информационной неопределен­ности, вступает в конфликт со следователем в надежде, что тот выдаст определенную информацию о положении доказа­тельств в деле. В результате возникает экстремальная ситуа­ция, которую следователь может использовать в тактических целях.

2. Участник следственного действия провоцирует развитие дискуссии со следователем в надежде на изменение его (сле­дователя) позиции и формирование позитивного отношения к себе. В этих целях участник следственного действия до крайности поднимает уровень эмоционального режима общения. Следователь рациональными приемами определяет экстремальность ситуации и имеет возможность использовать ее в тактических  целях.

3. Участник следственного действия, с одной стороны, про­воцирует следователя на конфликт, чтобы дать выход нако­пившимся отрицательным эмоциям, «разрядиться», а с другой — дать повод для необдуманных действий следователя, вплоть до провокации следователя на оскорбления в свой адрес и другие недопустимые действия. В названных случаях участник следственного действия, сознавая экстремальный режим общения, предполагает, что следователь «войдет» во взаимодействие с "симметричным" эмоциональным состояни­ем и его поведение будет нерациональным и ошибочным, что даст участнику следственного действия получить определен­ную информацию или сформулировать желаемую позицию следователя. Это обстоятельство следует прогнозировать и готовиться к нему.

4. Участник следственного действия, не вступая в конф­ликт со следователем, переживая обстоятельства, по поводу которых возбуждено уголовное дело, приходит к мысли о не­возможности дальнейшей жизни, неспособности и нецелесо­образности дальнейшей защиты. Это вызывает восприятие ситуации как экстремальной.

5. Следователь допускает тактическую ошибку, провоци­рующую развитие ситуации, которую участник следственного действия воспринимает как экстремальную.

Если следователь верно интерпретировал различные реак­ции участника следственного действия, символизирующие возможность возникновения экстремальной ситуации, он мо­жет откорректировать тактику проведения действий следую­щим образом:

— изменить эмоциональный режим отношений, снизить или нейтрализовать негативное воздействие психологических барьеров;

— сместить внимание участника следственного действия с эмоциональной (глубоко субъективной) оценки следственной ситуации на рациональную, основанную на анализе реальных аргументов, доказательств, имеющихся в деле;

— оказать участнику следственного действия психологиче­скую помощь.

Кратко рассмотрим названные направления деятельности следователя.

Режим отношений с участником следственного действия можно изменить следующим образом. Оценка следователя формируется участником следственного действия предвари­тельно, она вырастает из отрывочных сведений и предубеж­дений в ожидании встречи со следователем. Если при реаль­ном взаимодействии ожидаемая оценка хоть в чем-то под­тверждается, она стабилизируется и, как правило, дополняется негативными характеристиками.

Суть экспресс-анализа состоит в том, что он проводится быстро, в ускоренном темпе и в процессе протекания анали­зируемого действия.

Условия экспресс-анализа крайне неблагоприятные: сле­дователь, продолжая выполнять запланированное, вынужден давать оценку тому, что произошло, одновременно корректи­руя свою текущую деятельность.

Наиболее успешно этот экспресс-анализ может проходить тогда, когда следователь имеет определенные «заготовки», подготовленные им заранее на основе планирования и программирования следственного действия.

«Заготовки» традиционно строятся на гипотетической (версионной) основе: «Если участник следственного действия еде. лает..., то мне следует..., если реакция на определенный вол. рос (информацию) будет негативная, то мне следует отреагировать  следующим образом».

«Заготовки» вышеописанного типа могут использоваться в традиционных следственных ситуациях и их можно считать репродуктивными.

Но следственная ситуация может быть и нестандартной к которой у следователя не было «заготовок». В такой ситуации следователь вынужден решать сложную задачу продуктивными творческими методами, которые в течение профессиональной жизни следователя становятся частью его самого и решение в этом случае строится на синтезе всей имеющей­ся у следователя информации, на системе всех известных ему методов. Чем бочаге тактическая база криминалистических методов, тем легче и эффективнее деятельность следователя в экстремальной ситуации.

Ценность следователя определяется именно теми периода­ми и действиями, когда он проявляет способность к решению нестандартных следственных задач, на которые нет репро­дуктивных приемов и ответов.

Примером использования репродуктивных приемов взаи­модействия с различными по стилю общения людьми являют­ся рекомендации психотерапевта А. Б. Добровича³.

Итак, свободный рассказ допрашиваемого закончен. Что он дает следователю? Следователь может получить опреде­ленный объем информации о расследуемом событии; допра­шиваемый при этом демонстрирует свое отношение к рассле­дуемому событию, он как бы строит свою позицию, которую будет защищать при ответах на вопросы следователя.

Кроме того, следователь продолжает изучать личность допрашиваемого, он сверяет ранее полученные данные с ин­формацией; которую он может воспринять лично в процессе свободного рассказа допрашиваемого. Это позволяет откор­ректировать тактическую программу допроса и стиль обще­ния с допрашиваемым.

Кем может быть допрашиваемый по своему характеру и стилю отношений?

Он может быть доминантным и недоминантным, мобиль­ном и ригидным, экстравертом и интровертом. Каждой из этих условных характеристик соответствует стиль поведения, кото­рый может избрать  следователь.

Доминантный собеседник (по Добровичу) характеризуется жесткостью и напористостью, он может легко перебить собе­седника, но зато, повышая голос, не дает перебить себя.

Если он умен, то он старается оставить впечатление пре­восходного собеседника. Если он вступает в конфликтные от­ношения, он язвительно насмешлив, груб, резок и презритель­но замкнут. Он решителен, ему легко свернуть разговор на полуслове. Такой человек втайне уважает собеседника, если тот, проявляя выдержку, не поддается его влиянию.

Как строить отношения с доминантным человеком? Ему надо дать возможность проявить свою доминантность. Целе­сообразно спокойно держаться независимой точки зрения, но не следует пресекать или высмеивать используемые им «си­ловые» приемы. И тогда он постепенно умерит свой непроиз­вольный натиск. Если же активно осаживать такого собесед­ника, то это может перерасти в конфликт, который способен повредить дальнейшим отношениям следователя и допраши­ваемого.

Недоминантный собеседник — полная противоположность только что описанному. Он уступчив, легко теряется, он дели­катен, предупредителен, робок. Из-за своей нерешительности он может дать сбить себя с толку, признаться в своей непра­воте. Конфликт пугает его. В условиях конфликта он в ярости может наговорить лишнего или уходит в себя, замыкается, не отвечает на вопросы.

Недоминантный собеседник нуждается в известном поощ­рении словом и взглядом. Он может дать значительный объем информации при бережном с ним обращении.

Мобильный собеседник легко включается в контактный отношения, но также легко может их разрушить. Речь его бы­стра, даже тороплива, выражение лица быстро меняется. Высказав что-либо, он торопит сосебедника с ответом, это можно заметить по нетерпеливому взгляду, жесту. Стиль его высказываний неряшлив, смысл для него важнее словесного обращения. Длительный допрос для него почти невыносим, но он может отдыхать во время отвлечении, т. е. в процессе Допроса можно поговорить на близкую ему тему, а затем вновь вернуться к проблемам расследуемого дела. При этом целесообразно подстроиться к темпу беседы, навязываемой допрашиваемым, далее можно постепенно снижать скорость и частоту собственных вопросов и реплик. Выровняв таким образом «скорость» общения с допрашиваемым, можно в при­вычном ритме уточнить обстоятельства, которые не получили достаточно освещения на первом «ускоренном» этапе обще­ния.

 

_______________________________________

¹ Белкин Р. С., Яблоков Н. П. Структура следственной ситуации и ее компоненты // Криминалистика социалистических стран. С. 163.

² Перечень симптомов напряженности приводится со значительными сокращениями по работе: Немчин Т. А. Состояние нервно-психического напряжения. Л., 1983. С. 27—31.

³ Добрович А. Б. Кто в семье психотерапевт? М., 1985. С. 52—62.