ЗАКЛЮЧЕНИЕ
1. Для произведений раннего Г.Гессе характерен психологизм традиционный, ориентированный на опыт литературы прошлого (прежде всего, немецкого романтизма), на воспроизведение эмоционально-чувственной и морально-нравственной жизни личности. Динамика внесоциальной реальности воплощается писателем посредством аналитических приемов и средств психологизма, прямых и косвенных форм психологического изображения, обусловленных стадиями духовного развития персонажа [126, 127, 128].
2. Психологизм ранних произведений Гессе еще неустойчив в своих формах и средствах.От романа «Петер Каменцинд» к «Росхальде» художественная действительность все более субъективизировалась. Максимально углублялась центральная линия, связанная с формированием личности героя.
Писатель поступательно двигался по пути отказа от типичности, характерности и социально-наследственной детерминации персонажа к изображению «автопсихологической» личности, «внутреннего человека» с его «спонтанной активностью». В создании центрального и женских образов наблюдается чередование двух изобразительно-выразительных тенденций – абстрагирующей и конкретизирующей, что может быть объяснено поиском Гессе адекватных способов изображения человеческой психологии.
В «Росхальде» удельный вес описаний психологических состояний уменьшается. Пейзаж, музыка и живопись становятся предметом изображения и одновременно средством углубления и объективирования внутренней драмы персонажа. Большую значимость приобретает динамика сюжета.
В особенностях портретирования (минимум физиогномических, поведенческих, речевых подробностей, постоянное акцентирование внимания на глазах, взгляде), в формах условности (образы-символы, олицетворения) обнаруживается тенденция к обобщению.
Яркие, экспрессивные психологические состояния вводятся в произведения 1904–1915 гг. в качестве вех душевно-духовной эволюции центрального героя. Эти вехи-«экстремумы» запечатлеваются в графической технике, как пунктир вспышек, отрефлектированных моментов и пауз-умолчаний.
Достижением писателя становится психологическая точность в фиксации разнообразных состояний сознания, спонтанных ощущений, многомерных образов памяти (зрительных, обонятельных, слуховых), их временной протяженности [114, 123, 126, 127, 128].
3. Синтетический психологизм зрелого Г.Гессе, чуждый детализации, тяготеющий к условности, усилению подтекста, обусловлен новым типом героя, культивирующего в себе общечеловеческие начала, и кардинальным отказом писателя от воссоздания внешнего мира.
Под влиянием национальной романтической и символистской концепций, психоанализа, Г.Гессе в изображении нематериальных (чувственных) явлений обратился к символизации, видя в ней средство достижения рецептивного катарсиса и стимула для самосовершенствования. Символизация и мифологизм (восходящий к фрейдизму, юнгианству и «герметизму») на разных художественных уровнях (персонажей, композиции, хронотопа и др.) задаются особым психологизмом, скрыто генерирующим синтетические способы воссоздания многосложной человеческой натуры. Они организуют романную модель, предопределяя универсализацию в воплощении психологической реальности человека [122, 123, 127, 130, 131, 133, 134, 136].
4. Психологическую содержательность у позднего Г.Гессе приобретает игра; она проявляется в паратексте, структурно-композиционной, ритмической, образно-метафорической организации произведения. Механизм игры связан с установкой на поливалентное прочтение произведения, на деятельное, эмоционально-рациональное отношение реципиента к материалу [114, 125, 132, 133].
5. Неопсихологизм в произведениях зрелого Гессе формируется постепенно, вырастает из психологизма его ранних произведений, что говорит о целостности и внутренней логике творческого развития писателя. Главная цель Гессе – изображение-выражение «пути души» – остается неизменной, а психологизм эволюционирует от аналитического к синтетическому типу изображения внутренней жизни человека во всей ее сложности, противоречивости и драматизме [114, 123, 127].