Глава V. Высший уровень славянской мифологии
V.10. Симаргл (Семаргл) - божество растительности

"Повесть временных лет" называет в числе идолов капища князя Владимира идол Симаргла. К сожалению, описаний этого идола не сохранилось. Да и вообще, упоминания о Симаргле немногочисленны. Уже книжникам XII-XIIIвв. его имя почти ни о чем не говорило, и писали они его по-разному: Сьмарьглъ, Симарьглъ, Сим-Реглъ, Симъ и Рьглъ, Симъ и Ерьглъ. Последний вариант дал повод одному из исследователей славянского язычества А.С.Фаминицыну выдвинуть предположение, что в слове Ерьглъ позднейшими писателями была допущена ошибка: следует читать не Ерьглъ, а Ерылъ, т.е. Ярило. Но это предположение ничем не подтвердилось и было отвергнуто другими исследователями. В XIV веке имя Симаргла совсем исчезает из поучений против язычества, что свидетельствует о незначительности или полном отсутствии к тому времени мифологических представлений о нем.

Многие ученые указывают на иранское происхождение имени "Симаргл", сближая его с авестийским Сэнмурвом (Сенмургом), крылатым псом Ахурамазды, покровителем семян и ростков. Некоторые исследователи соотносят Симаргла с мифической птицей средневековой персидской поэзии Симург, птицей див. Иранское "сайна мрга" дословно обозначает "собака-птица", что болше всего соответствует его внешнему облику, и, что самое главное, определяет функциональные особенности данного божества. По мнению Б.А.Рыбакова, Симаргл - божество семян, ростков, корней, растений; охранитель побегов и зелени. В более широком смысле - символ "вооруженного добра", посредник между верховным божеством неба и землей, его посланец. Имел внешний облик "собако-птицы" или, может быть, грифона. Вероятно, имел прямое отношение к Мокоши как божество растительности, связанное с почвой. В дальнейшем имя Симаргл заменилось именем Переплут.

Изображения крылатых псов в окружении растительного орнамента очень часто встречаются среди изделий русского прикладного искусства XI-XII вв. главным образом на кольцах и браслетах; археологи находят подвески, имеющие форму крылатой собаки; даже на воротах одного из суздальских холмов вырезаны эти мифические существа. То обстоятельство, что Симаргл изображался в окружении растительности, как раз и указывает на его основную функциональную сферу.

Следует, очевидно, признать существование в мифологии славян персонажа с именем Симаргл задолго до языческой реформы Владимира. Скорее всего Симаргл был одним из третьеразрядных зооморфных мифических существ в культе плодородия восточных славян и оставался в тени на фоне таких божеств, как Род и рожаницы, Ярило и Купала. Благодаря же реформе Владимира, Симаргл выдвинулся в число "официальных" божеств. Из всех богов, связанных с растительностью и плодородием, он был наиболее "пристоен" с точки зрения официальной религии. Ведь почитание богов данной сферы включало в себя обряды, имевшие явно выраженный эротический характер. Видимо, по этой же причине (из-за благопристойности) Владимир не поставил на своем капище идол Волоса, одного из наиболее почитаемых славянами богов.

Но и после реформы Владимира Симаргл занимал в мифологии восточных славян далеко не первое место. Он являлся как бы дополнением к образу Мокоши, богини урожая, и в то же время посланцем неба. Его образ удачно связывал богов небесных и богов земных в единую систему, тем самым решалась главная задача Владимирской реформы - сведение племенных религий восточных славян в единую систему государственной религии. А когда через восемь лет князь Владимир сокрушил поставленные им кумиры, образ Симаргла, оставшись в прикладном искусстве наряду с другими "дневными зверями", исчез из обрядов и мифов наших предков гораздо быстрее, чем образы Ярилы, Рода или Купалы, с которыми были связаны народные праздники.

Таким образом, реконструкция образа Симаргла и его роли в славянской мифологии вызывает немало споров. Но тем не менее можно определенно сказать, что Симаргл почитался нашими предками как божество растительности. По сравнению с другими божествами славянского пантеона он имел второстепенное значение (даже после языческой реформы Владимира), народные представления, связанные с ним, были довольно слабы, из-за чего спустя некоторое время после принятия христианства он и вовсе канул в небытие.