§ 5. Виктимологический аспект механизма конкретного преступления

 

Личность и поведение потерпевшего могут играть достаточно существенную роль в мотивации преступного поведения. По выборочным данным, механизм конкретного преступления связан с личностью и поведением жертвы в каждом втором-третьем случае бытового насильственного преступления, в каждом третьем случае изнасилования, в двух случаях из пяти, когда совершается автотранспортное преступление, в восьми случаях из десяти – при совершении мошенничества.

Проблема жертвы – одна из основных в криминологии. Интерес к ней возник одновременно с проблемой преступления и преступника, но систематические научные исследования начались только в 40-е годы ХХ века и связываются в литературе с именем Ганса фон Гентинга, с его книгой «Преступник и жертва» (1948 г.). Этим было положено начало новой области в криминологической науке – виктимологии. В самом общем смысле виктимология – это учение о жертве. Она изучает значение и роль жертвы в совершении преступления.

Виктимология изучает жертву в плане социальных и психологических характеристик, влияющих на ее уязвимость, и ситуаций, которые предшествуют преступлению, а также ситуаций непосредственно преступления, с тем чтобы ответить на вопрос – как в этих ситуациях, во взаимодействии с поведением преступника, криминологически значимо проявляется поведение (действие или бездействие) жертвы.

Вероятность стать жертвой преступления  зависит от особого феномена – виктимности, то есть совокупности свойств и качеств личности, которая в условиях конкретной ситуации повышает риск определенного лица стать жертвой преступления.

Факторы риска могут быть отнесены к определенному лицу или к группе лиц. Отсюда различают виктимность индивидуальную или групповую. В последнем случае имеется в виду общее в биологических и социально-психологических свойствах определенной группы людей (или в выполняемых ими одинаковых социальных ролях), которые при известных условиях могут стать жертвами одинаковых или подобных по своему характеру преступлений (например, лица женского пола – жертвы изнасилований, члены преступных формирований – жертвы криминальных разборок). В некоторых из этих случаев можно говорить и о профессиональной виктимности (таксисты, инкассаторы, работники милиции и др.). Своеобразие указанных свойств людей создает предпосылку для различных форм их поведения в каждой конкретной ситуации.

Ситуация может рассматриваться как виктимогенная, когда она объективно раскрывает реальный вклад жертвы в возникновение и развитие конфликта. Виктимогенная ситуация не тождественна криминальной, хотя они совпадают в большей своей части – это особенно важно учитывать при изучении взаимодействия жертвы и преступника.

Круг лиц, которые наиболее часто становятся жертвами преступлений, определяется путем выявления виктимности среди людей. Она различна в преступлениях разных видов. Например, при транспортных преступлениях объективно стать жертвой может любой человек, и для этого не имеют особого значения взаимоотношения между преступником и жертвой; при убийствах, наоборот, очень остро стоит вопрос о так называемой «бытовой» преступности. Есть преступления, при которых жертвами  обычно являются знакомые преступники. Их доля очень высока, например, при умышленных убийствах, при изнасилованиях. Наличие «бытового» элемента вызывается обычно повышенной конфликтностью в ближайшем окружении, затрагиванием личных интересов, а увеличение виктимности находится в непосредственной зависимости от деформации нормальных взаимоотношений в семье, производственном коллективе при приятельской среде.

Роль жертвы в совершении преступления – существенный фактор. Ее поведение может так повлиять на развитие конфликта, что превратит ее из объекта, находящегося под угрозой, в субъект преступления или создаст благоприятные условия для совершения преступления в отсутствии жертвы (например, при кражах). Поведение жертвы, как и поведение преступника, сложным образом детерминировано социально и психически. В сознании жертвы и преступника отражаются одни и те же условия природной и социальной среды. Так что в пределах криминальной ситуации поведение жертвы может быть по-разному классифицировано в зависимости от нормативно-правовой оценки   ситуации. Ее поведение  может быть:

1) правомерным, когда жертва реагировала допускаемым законом способом на общественно опасное и виновное поведение преступника (например, необходимая оборона при нападении), выполняла свой гражданский долг (например, свидетель дает изобличающие опасного преступника показания);

2) неправомерным, когда ее поведение содержит  объективные и субъективные признаки преступления или другого правонарушения;

3) нейтральным, когда между поведением жертвы и поведением преступника отсутствует прямая связь.

Особое виктимологическое значение имеет неправомерное («виновное») поведение жертвы ввиду содержащегося в нем высокого виктимного потенциала. Часто такое поведение является провокацией  и источником конфликта. Его формы различны: от физического психического насилия, примененного к преступнику или его близким , до оскорбительного к ним отношения. существует даже типичный сценарий  развития контакта насильственного преступника с жертвой. Американский исследователь Д.Лакенбилл, изучавший конфликты, заключившиеся убийством, рисует  следующую характерную последовательность событий:

1) будущая жертва оскорбляет будущего преступника;

2) тот расценивает эти действия как враждебные и отвечает вызовом на нападением;

3) будущая жертва не подчиняется вызову и наносит ответный удар;

4) преступник расправляется с жертвой[1].

Описанная Д. Лакенбиллом последовательность действий преступника и жертвы представляет собой типичную эскалацию конфликта, характерную для многих случаев подобного взаимодействия.

Исследования криминологов также подтверждают частое наличие провокационных действий со стороны будущих потерпевших. Так, совершению 70 % и 62 % тяжких телесных повреждений предшествовали оскорбления, насилия, угрозы и издевательства со стороны лиц, ставших впоследствии жертвами; при этом 76 % преступников были в нетрезвом состоянии или в состоянии наркотического опьянения; 39 % жертв изнасилования находились в момент посягательств в нетрезвом состоянии, причем 92, 8 % из них употребляли спиртные напитки вместе с будущим насильником[2]. В ряде случаев поведение самой потерпевшей давало толчок к совершению изнасилования (раскованная, а то и развязная манера поведения, подчеркнуто открытые женские формы, назойливое приставание, доверие к приглашениям случайных знакомых принять участие в вечеринке, послушать музыку на квартире и т. д.).

Негативное виктимное подведение характерно для 74 % жертв мошенничества, совершенных традиционными способами. Наряду с ними появились и сотни тысяч легковерных жертв всякого рода «пирамид», фондов, банков и т. д. Но это жертвы не только мошенников, но и условий жизни, отучивших людей критически оценивать ситуацию.

Криминологическая значимость виктимного поведения, достаточно характерная для многих жертв преступлений, позволяет дать им определенную типологию по степени виктимности.

1) Случайная жертва. При отсутствии виктимогенных признаков или когда они незначительны и не связаны с преступлением, лицо становится жертвой в результате стечения обстоятельств (случайное попадание на виктимное место и в виктимное время, где сконцентрированы потенциальные жертвы, или попадание на место и во время, где случайно возник конфликт, к которому жертва не имеет никакого отношения). В большинстве случаев взаимоотношения между будущей жертвой и преступником возникают ситуативно, непосредственно перед совершением преступления. Возникшее взаимоотношение не зависит ни от воли и желания жертвы, ни от воли и желания преступника.

2) Жертва с незначительными качествами риска и живущая при нормальных для всех людей факторах риска, виктимность которой возросла непредвиденно, под влиянием конкретной неблагоприятной ситуации. К этой группе могут быть отнесены так называемые обременительные или неудобные лица, в частности, младенец или неизлечимо больной супруг или супруга, являющиеся препятствием для нового брака. Обременительные (неудобные) лица ставшие жертвами убийства, не имеют, как правило, возможностей противодействовать грозящей им опасности. Они никоим образом не провоцируют преступление. генезис преступления связан с самим фактом существования этих лиц, мешающих реализации чаще всего безнравственных жизненных планов.

3) Жертва с повышенными качествами риска, в отношении которой действует комплекс факторов риска. К этой группе относятся два основных типа жертв: а) жертвы неосторожных преступлений – когда характер выполняемой ими  работы или их поведение как участников движения по улицам и дорогам таит более высокую, чем обычная, виктимность; б) жертвы умышленных преступлений профессиональный статус которых содержит повышенный риск виктимности (работники милиции, инкассаторы, таксисты, банкиры, бизнесмены, работники охраны и др.).

4) Жертва с очень большими качествами риска, нравственно-правовая деформация которой не отличает ее от некоторых ярко выраженных правонарушителей. Такие лица характеризуются прочной асоциальностью или антисоциальностью: алкоголики, бомжи, наркоманы, проститутки, члены организованных преступных формирований и др. Многие из них обычно ранее были судимы за различные преступления.

Данная типология жертв, равно как и другие, нужна не столько для их изучения, сколько для организации специального направления предупредительной работы – виктимологической профилактики. Мероприятия виктимологической профилактики, по мнению А.И. Алексеева, могут быть различными и сведены в две основные группы. К первой группе относятся меры, направленные на устранение ситуаций, чреватых возможностью причинения вреда (распространение специальных памяток – предостережение о том, как  уберечься от преступника, не стать жертвой преступления, извещение граждан о типичных действиях преступников, о  необходимых мерах личной безопасности, помощь в защите жилища и имущества, проведение разъяснительных бесед, обеспечение порядка в общественных местах и т. д.). Вторую группу составляют меры воздействия на потенциальную жертву с тем, чтобы восстановить или активизировать в ней внутренние защитные возможности (беседы, обучение приемам самообороны, оповещение о предстоящих ситуациях, контроль за поведением потенциальной жертвы, ориентирование на поддержание постоянной связи с правоохранительными органами и др.)[3].