§ 1. Типология преступных групп

 

Любая преступная группа как одна из разновидностей малых социальных групп людей не является механическим соединением некоего числа индивидов, совместно совершающих преступления. Каждая такая группа, с точки зрения социальной психологии "ма­лых групп", объединяя на основе совместной преступной деятель­ности несколько человек, практически превращается в единый субъект криминальной активности. В такой групповой общности появляются новые, не свойственные отдельному преступнику свой­ства, цели, возможности и т. д.

В совместном преступном действии происходит объединение индивидуальных способностей, знаний, умений, профессиональных навыков (особенно криминальных) и др. Со временем происходит разделение преступного труда.

В современной криминологии под традиционной преступной группой понимают малую неформальную группу, являющуюся еди­ным объектом криминальной деятельности, объединяющей на ос­нове совместной противоправной деятельности людей, стремящих­ся к достижению общей преступной цели.

Существует следующая типология традиционных преступных групп: простая организованная группа; структурная (сложная) орга­низованная группа; организованная преступная группировка; бан­дитское формирование; преступная организация (сообщество); ма­фия, кооперация профессиональных преступных лидеров ("воров в законе").

Простая организованная группа — относительно примитивная форма объединения преступников в группы численностью в сред­нем 2—4 человека. У них обычно есть длительная общая преступ­ная цель. Хотя такие группы и являются организованными, устой­чивыми и сплоченными и их действия носят предумышленный, спла­нированный характер, в то же время у них нет сложной структу­ры, строгой соподчиненности, четко выраженного лидера. Способы совершения преступления, как правило, одни и те же, они четко отработаны. Решения принимаются коллективно, а преступление совершается сообща. В простые организованные группы объединя­ются расхитители, мошенники, квартирные воры, уличные грабители, несовершеннолетние. Максимальная длительность функцио­нирования таких групп — не более 3-х лет, в ней происходит сме­на участников преступной деятельности.

Структурная (сложная) организованная группа — по сравне­нию с предыдущей группой отличается большей устойчивостью, иерархичностью, соблюдением принципа единоначалия. Численный состав таких групп — 5—10 и более человек. Преступная деятель­ность носит постоянный характер, чаще всего это совершение иму­щественных преступлений либо корыстно-насильственных. Значи­тельный численный состав, четко выраженная цель (занятия пре­ступным промыслом) требуют жесткого единоначалия. Лидер (гла­варь) группы определяет основные направления действий группы, планирует и готовит преступления, распределяет роли между уча­стниками.

Роли членов группы более сложны и реализуются не только в момент совершения преступления, но и на стадии подготовки к преступлению, а также в последующих действиях — сборе необхо­димой информации, техническом обеспечении, реализации похищен­ного, сокрытии и уничтожении следов преступлений и т. д.

В своей преступной деятельности члены сложной организован­ной группы руководствуются ярко выраженной сугубо криминаль­ной идеей и чаще всего опираются на традиционные уголовно-профессиональные навыки, взгляды, убеждения и специфические об­щекриминальные способы и методы достижения преступной цели. Отмеченное обычно исключает наличие у таких групп коррумпи­рованных связей, взаимодействия с органами и представителями власти.

Для обеспечения своей деятельности такая группа вынуждена взаимодействовать с другими преступными элементами — лицами, подделывающими документы, техническими работниками, скупщи­ками краденого. С указанной целью лидеры вступают в контакт с руководителями других групп и группировок. Указанные группы не занимаются контролем определенной территории, доходных то­чек, для чего необходимы более многочисленные формирования.

Указанные группы занимаются совершением профессиональ­ных краж (квартирных, автомобильных), грабежей, разбоев, вымо­гательством (рэкетом), мошенничеством, контрабандой.

Организованная преступная группировка — это уже много­численное преступное образование, объединяющее в своих рядах десятки и даже сотни лиц, активно занимающихся преступной деятельностью. Например, такие известные в Москве и Подмосковье группировки, как солнцевская, люберецкая, долгопрудненская, на­считывают в своих рядах, по разным оценкам, от 300 до 500 актив­ных участников.

Существует ряд разновидностей группировок, различающих­ся по связям, преступной субкультуре, иерархии, способам деятель­ности, национальным особенностям и т. д. Наиболее ярко среди них выделяются два вида:¹

1. "Команда" ("бригада") — своеобразная форма функциони­рования организованных преступных образований, в основе кото­рой лежит объединение по территориальному признаку (по месту жительства) выросших вместе ребят, знающих друг друга с детст­ва. По мере разрастания "команды" в нее попадают взрослеющие подростки, а также ранее судимые лица. К началу эпохи коопера-тивизации страны эти "команды", до того занимавшиеся хулиган­ством, кражами, уличными грабежами, уже были в достаточной степени организованными и смогли обложить данью новоявленных коммерсантов. Постепенно разрастаясь, приобретая криминальный опыт, накапливая капитал и устанавливая связи, в том числе и с профессиональными преступниками, они усиливали свое влияние, расширяли контролируемые территории, подавляя конкурентов.

2. "Община" — преступное образование, состоящее в своей ос­нове из неместных жителей, в первую очередь выходцев из Закав­казья (азербайджанская, чеченская, грузинская, дагестанская "об­щины"), а также из компактно проживающих иностранцев (вьет­намцев, корейцев, китайцев). В структурных взаимосвязях "общин" в качестве цементирующего звена выступает национальный родо­вой признак, основанный на вековых традициях безоговорочного признания авторитета старшего (сходный со структурой сицилий­ской преступности, также сформировавшейся на базе патриархаль­ной семьи). "Общины", промышлявшие до развития частного пред­принимательства в Москве рыночной торговлей (в том числе тор­говлей наркотиками и оружием), составили серьезную конкурен­цию местным группировкам, завладели значительной территори­ей, играя серьезную роль в криминальной среде города.

Руководящее звено в организованной преступной группиров­ке формируется из лиц, посвятивших себя исключительно крими­нальной деятельности, и составляет примерно 10% от общего числа членов, включая нескольких (3—8) ярко выраженных лидеров, оп­ределяющих направление деятельности группировки. За ними сто­ит основная масса исполнителей ("боевиков") — молодых ребят с ярко выраженной криминальной направленностью. Группировка не является монолитным образованием и состоит из нескольких групп различного уровня организованности численностью 10—15 человек.

Группировки занимаются не только совершением конкретных преступлений, но и осуществляют постоянный контроль определен­ного района (вымогательство и сбор дани за обеспечение "охраны" с точек общепита, коммерческих ларьков, кооперативов, частных предприятий, проституток, преступников-одиночек).

Нередко лидеры, сколотив достаточный капитал, вступают в сферы легального бизнеса, "отмывая" тем самым преступно добы­тые средства. Они могут становиться генеральными и коммерчес­кими директорами коммерческих структур, банков, вступать в не­посредственные контакты с представителями законодательной и исполнительной власти, с работниками правоохранительных орга­нов, опутывая их сетью коррумпированных связей.

Бандитское формирование (образование) — такая форма орга­низованной преступности, которая предполагает создание воору­женной группы с целью нападения на государственные, обществен­ные предприятия, на отдельных граждан. От группировки оно от­личается обязательным наличием оружия и преступной направлен­ностью — открытым нападением, вследствие чего бандформирова­ния характеризуются повышенной опасностью.

Численный состав банды не превышает, как правило, 10 чело­век. Среди всех преступных образований банды отличаются самым высоким уровнем организованности, строжайшей соподчиненностью и конспирацией, беспрекословным подчинением главарю, исключи­тельной жестокостью по отношению к жертве.

Банды функционируют самостоятельно, объектом их преступ­ной деятельности чаще всего являются деньги, валюта, оружие, золото, драгоценные камни, антиквариат.

Банды, совершающие корыстно-насильственные действия в зоне своего влияния, нередко отличаются исключительным циниз­мом, жестоким, дерзким и наглым характером преступных действий. Такие преступные акции обычно совершаются совместно, что де­лает их более жестокими и мучительными для жертв и более ре­зультативными для преступников. Жестокость у таких лиц стано­вится самоцелью и весьма почитается. Например, в Воронеже была обезврежена организованная банда преступников-садистов, действо­вавшая несколько лет. Она похищала в основном преуспевающих коммерсантов, помещала их в тайники, превращенные в подполь­ные тюрьмы, и в течение нескольких недель с целью "выколачива­ния" у них денег, долговых расписок, доверенностей на получение кредитов, "дарственных" на дома и квартиры применяла к ним ин­квизиторские средства воздействия: прижигание кожи раскаленным железом, пиление костей ножовкой и т. д.

В последнее время банды все чаще привлекаются преступны­ми группировками и синдикатами к их деятельности, выполняя различные криминальные заказы (завладение оружием, ликвида­ция неугодных лиц, участие в разборках и т. д.).

По степени преступной направленности выделяют три катего­рии банд: "классическая банда", "специализированная банда" и "заказники"².

Традиционные для классической банды (шайки в дореволю­ционной России) преступления — нападения на банки, сберкассы, инкассаторов, а также на прииски, музеи, квартиры — соверша­ются путем открытого вооруженного нападения с целью завладе­ния деньгами и другими ценностями и зачастую сопровождаются убийствами и нанесением потерпевшим телесных повреждений. К классическим бандам можно отнести, например, действовавшую в 20-х годах в Ленинграде банду Л. Пантелеева, банду Монгола (60-е годы, Москва), банду братьев Ведерниковых (80-е годы).

Специализированная банда. Особенностью данного вида банд является то, что они практикуются на совершении одного, макси­мум, двух видов преступлений, чаще всего это нападения на банки, инкассаторов, магазины.

"Заказники". Банды, совершающие преступления по "заказу", существовали, по-видимому, всегда, однако особенное распростра­нение они получили в последнее время в связи с развитием рыноч­ных, а значит, и конкурентных отношений среди криминальной ча­сти предпринимателей. Возникла потребность в оказании силового давления на конкурентов, причинении им имущественного и иного вреда, вплоть до физического уничтожения. В преступном мире повысился спрос на наемных убийц ("киллеров") и разбойников, которых находили среди ранее судимых, бывших спортсменов, "аф­ганцев" и др.

Группы "заказников" весьма малочисленны, имеют прекрас­ную физическую подготовку, вооружены, активны, отличаются тщательной конспирацией. Профессиональные "заказники" обычно не входят в преступные группировки, хотя и могут иметь связи с их лидерами ("заказчиками"). Преступления совершаются за де­нежное вознаграждение.

Преступная организация (сообщество) — устойчивое, слож­ное, иерархическое криминальное образование. Преступные орга­низации имеют пять основных признаков, совокупность которых по­зволяет отграничить их от прочих организованных формирований. К ним относятся:

1) наличие материальной базы — общих денежных фондов для взаимопомощи и подкупа должностных лиц;

2) коллегиальная форма руководства, при которой управле­ние организацией осуществляется группой лиц, имеющих равное положение;

3) устав в виде неформальных норм поведения, традиций и законов, санкций за их нарушение;

4) функционально-иерархическая система — разделение орга­низации на составные группы при наличии межрегиональных свя­зей, распределение функций между членами (руководящее ядро, телохранители, держатели касс, связники, "контролеры" и т. д.);

5) информационная база — сбор различного рода сведений, раз­ведка и контрразведка³.

Изучение организованного преступного сообщества показало, что в последние годы наметилась тенденция к интеграции преступ­ного бизнеса. Лидеры сообществ в целях организации противостоя­ния конкурентам, расширения сфер и территорий влияния объе­диняют легальный и нелегальный капитал, либо выдвигая общего лидера из своей среды, либо постепенно подчиняясь влиянию од­ного из лидеров наиболее авторитетного сообщества (типа Малышевского в Санкт-Петербурге).

Малышевское сообщество в Санкт-Петербурге — наиболее крупное в преступной среде в городе на Неве. Оно образовалось в конце 80-х годов в результате объединения таких группировок го­рода, как "тамбовская", "красносельская", "колесниковская", "вор-кутинская" и ряда других, сосредоточив в своих рядах около 2060 боевиков и других активных членов группировок.

Формирование подобных мощных преступных сообществ (объе­динений), ведущих согласованную уголовную и экономическую по­литику, отмечается также в Москве, Казани, Екатеринбурге и ряде других крупных городов России.

"Участники организованных преступных сообществ, их выс­шие эшелоны утверждают сегодня новый тип "деятельности", от­личающийся безнаказанностью, антисоциальной надобщественной психологией и профессионализмом. Образуется бюрократия преступ­ного сообщества"⁴.

В основе объединения групп в сообщество в большинстве слу­чаев лежит общность преступных интересов, а также этнические признаки (например, чеченская, азербайджанская группировки) или принцип "землячества" (люберецкая, тамбовская группировки).

Руководящее звено каждого сообщества состоит из лидеров, их телохранителей и наиболее приближенных к лидерам лиц, выпол­няющих функции советников по правовым, криминальным, экономическим и другим вопросам. В их непосредственном подчинении имеются боевики ("солдаты", "быки"), которые используются для охраны руководящего звена, поддержания внутренней дисциплины, силового давления, надзора за деятельностью принадлежащих сооб­ществу структур и предприятий, а также для "разборок" с конку­рентами.

Руководство сообщества осуществляет общий контроль за дис­циплиной, распределением доходов и сфер влияния внутри струк­туры, решает спорные вопросы между входящими в него преступ­ными группами, организует "выбивание" долгов, кредитов от руко­водителей коммерческих структур, предприятий, осуществляет свя­зи с другими сообществами, регионами, а нередко и за границей, организует контрразведку, а также расправу с конкурентами.

Кооперация профессиональных преступных лидеров ("воров в законе") — особая форма объединения, не имеющая аналогов в мировой криминалистической практике. Она имеет все признаки преступной организации и вместе с тем, как отмечает А. И. Гуров, отличается от нее следующими признаками: "Во-первых, отсутстви­ем территории и места своего нахождения; во-вторых, размытостью структуры, поскольку объединение основано на уголовных традици­ях и неформальных законах"; в-третьих, практически равным по­ложением состава лиц этой кооперации; в-четвертых, разными тече­ниями "законников", объединенных общей уголовной "идеей"⁵. Это своеобразная каста профессиональных преступников-лидеров.

В иерархии организованных сообществ кооперация "воров в законе" является самой гибкой и в то же время устойчивой и нахо­дится на ее верхней ступени. Сейчас это объединение стало приоб­ретать некоторые политические оттенки, поскольку оно оказывает серьезное организованное противодействие нормальной работе пра­воохранительных органов по наведению в стране должного право­порядка. Но еще большая опасность кроется в том, что в деятель­ности "воров в законе" стали появляться элементы международ­ной преступности, о чем свидетельствует их связь с некоторыми представителями преступного мира буржуазных стран, которые эмигрировали туда в начале и середине 70-х годов.

На начало 1995 года в республиках бывшего СССР насчитыва­лось 740 "воров в законе", из них 380 проживали на территории России, в том числе 53 — в Москве, где тесно сотрудничали с мес­тными преступными формированиями. В целях координации орга­низованной преступной деятельности только в 1994 году состоялось 413 "воровских сходок", в которых участвовало около 6 тысяч че­ловек. Сходки, как правило, проводились в крупных городах и их пригородах, в том числе в курортных местностях, и маскировались под свадьбы, юбилеи и т. д.

Управление кооперацией осуществляется с помощью воровс­ких сходок, а воздействие на уголовную среду — посредством спе­циально выделенных лиц и воровских обращений. "Вором в зако­не" может считаться лишь преступник, имеющий судимости, авто­ритет в криминальной среде, принятый в группировку на специ­альной "сходке". Кандидат проходит "испытание", всесторонне про­веряется, после чего ему даются устные и письменные рекомендации, Сходка — не просто формальный акт утверждения новичка: лица, рекомендовавшие кандидата, несут перед ней ответственность за его дальнейшее поведение.

Кандидатам в сообщество внушается мысль об их исключи­тельной роли, особом положении, предназначении устанавливать справедливость и порядок в преступном мире. Лица, принятые в кооперацию "воров в законе", обретают новый криминальный ста­тус и должны беспрекословно выполнять требования воровского "закона", представляющего собой совокупность выработанных пре­ступным опытом норм поведения.

К основным "законам" сообщества рецидивистов относились вплоть до недавнего времени, по данным А. И. Гурова, семь следу­ющих правил:

1. Главной обязанностью члена сообщества являлась беззавет­ная преданность "воровской идее". Предательство считалось недо­пустимым, его не могли оправдать ни пытки, ни состояние нарко­тического опьянения, ни даже расстройство психики. Вору запреща­лось также заниматься общественно полезной деятельностью, а на первоначальном этапе — иметь семью, поддерживать связь с род­ственниками. Например, встречавшаяся у рецидивистов 40—50-х годов татуировка "не забуду мать родную" имела в виду воров­скую семью, ставшую для них как бы матерью.

2. Второе правило запрещало вору иметь какие-либо контак­ты с органами правопорядка, кроме случаев, связанных со след­ствием и судом. Оно было направлено против возможных случаев предательства интересов сообщества.

3. Третье требование "закона" предписывало членам сообще­ства быть честными по отношению друг к другу. Вор, например, не мог оскорбить или ударить соучастника. Что касается отношения не к членам касты, то здесь разрешалось делать все, что содей­ствует укреплению авторитета группировки. Не случайно "закон­ники" считают себя "князьями" в преступной среде.

4. Четвертое правило обязывало "воров в законе" следить за порядком в зоне лагеря, устанавливать там полную власть воров. В противном случае они несли ответственность перед воровской сход­кой.

5. Пятое положение "закона" требовало от воров, чтобы они вовлекали в свою среду новых членов, вели активную работу с мо­лодежью, особенно среди несовершеннолетних. Система вовлече­ния была достаточно эффективной. Новичков обольщали "воровс­кой романтикой", "красивой жизнью", свободной от обязательств перед обществом, совращали властью денег и культом насилия. Их приучали к водке, наркотикам, сводили с воровскими проститутка­ми. С другой стороны, их шантажировали и убивали, заставляя брать на себя вину за преступления, совершенные ворами.

В местах лишения свободы члены сообщества использовали кандидатов ("пацанов") для различных поручений — сбора средств для общей кассы ("общака"), а нередко — в сексуальных целях. Таков был путь в воровское сообщество почти у каждого вора, что, безусловно, способствовало формированию у него цинизма, жесто­кости, презрения к нравственным ценностям общества.

6. Шестое правило запрещало преступникам интересоваться вопросами политики, выступать в качестве потерпевших и свиде­телей на следствии и в суде.

7. Самым "принципиальным", но существенным положением являлось обязательное умение члена сообщества играть в азарт­ные игры, поскольку они помогают общению, способствуют уста­новлению власти над другими заключенными, у которых воры вы­игрывают не только имущество, но и жизнь, создавая тем самым окружение смертников для выполнения особых поручений. Игры, в которых ставкой была жизнь, именовались "три звездочки" или "три косточки". Эта традиция сохранилась со времен царской сахалинской каторги⁶.

Принадлежность к воровской группировке обозначалась тату­ировкой, изображавшей сердце, пронзенное кинжалом (впоследствии это стали масти тузов внутри креста). Татуировки были не только средством самоутверждения, но и выполняли коммуникативную роль, так как с их помощью рецидивисты распознавали друг друга. Причем другим преступникам под страхом смерти запрещалось носить знак "вора в законе".

В последнее время произошло заметное смягчение традицион­ных правил сообщества "воров в законе", упрощается процедура его формирования.

При изучении личностей "воров в законе" оказалось, что не­которые из них не имели даже судимости. Такое грубое отступле­ние от воровских традиций объясняется тем, что прием в сообще­ство нередко осуществляется за деньги. Подобные случаи вступле­ния в сообщество "за взятку" стали распространенными и привели к разделению преступников на "новых" и "старых" ("нэпмановс-ких"). Новое поколение, в основном молодые, считает допустимым такой прием в сообщество, поскольку пополняются общие денеж­ные фонды ("общаки").

Современные "воры в законе" в отличие от предшественни­ков, с одной стороны, стараются тщательно маскировать свой ан­тиобщественный образ жизни под внешне законопослушный. Та­кие "воры в законе" в основном решают организационные вопросы, нередко такие, за которые в недавнем прошлом сходка приговари­вала к смерти. В частности, "вор в законе" стремится устанавли­вать контакты с работниками правоохранительных органов и иных административных учреждений, он может отступать от любых неформальных правил, лишь бы это шло на пользу ему и воровскому сообществу.

Сегодня "воры в законе" — это не татуированный тип с почер­невшими от чифира зубами. Он чисто выбрит, одет в основном по последней моде. В его обслуге не только "шестерки", но и телохрани­тели; в повседневном обиходе — несколько приватизированных квартир, дачи, престижная автомашина (как правило — иномарка); в ближайшем окружении — опытные адвокаты, коррумпирован­ные представители органов власти, правоохранительной системы.

 

_________________________________

¹ См.: Козлов Ю. Г., Слинъко М. И. Организованная преступность: струк­тура и функции // Изучение организованной преступности: российско-амери­канский диалог. М., 1997. С. 52—53.

² См.: Козлов Ю. Г., Слинько М. И. Указ. соч. С. 54-55.

³ См.: Гуров А. И. Профессиональная преступность. М., 1990. С. 198.

⁴ Ярочкин В. И. Организованная преступность. Откуда исходит угроза. М., 1995. С. 19—20.

⁵ Гуров А. И. Указ. соч. С. 200.

⁶ Гуров А. И. Указ. соч. С. 111-112.